Год нашей войны - [9]

Я понимал, почему он так поступает. Это была храбрость, а не бравада. Он действительно хотел одолеть Насекомых и показать Замку, как много можно сделать. И хотя у Данлина имелись свои причины не подчиняться моим приказам, тем не менее его поступок был достоин порицания. Я решил, что в сложившейся ситуации могу лишь наблюдать за действиями короля, а потом доложить об этом императору. Меня трясло от напряжения.

Всадники смяли бумажное сводчатое сооружение, наполовину утопленное в землю. Это был вход в тоннель, напоминавший стоящий без поддержки серый капюшон, в глубине которого начинался гладкий коридор. Через несколько минут они достигли еще пяти таких же «капюшонов», расположенных между изгрызенными пнями. Группа Насекомых, не снижая скорости, вбежала в первый же тоннель и тотчас исчезла. Данлин так резко натянул поводья своей лошади, что она сбилась с шага и резко остановилась. Ее глаза побелели от страха. Гвардейцы сгрудились вокруг короля, слушая его гневные крики.

— И после всего этого мы их потеряли! Проклятье! — Данлин снял себя перчатки и раздраженно ударил ими о седло. — Черт! Давайте выведем отсюда лошадей — им не по душе вонь Насекомых.

— Ваше величество, — начал один из гвардейцев, — а мы можем вернуться обратно, за Стену?

— Пожалуйста, Мерганзер, если ты хочешь. — Король пристально посмотрел на него, остальные неуверенно засмеялись.

Они оглядывались по сторонам, рассматривая новый для себя пейзаж. В полукилометре от них начинался бумажный мир. Там располагались сотни тысяч одинаковых построек Насекомых. С остроконечными, как у пагод, крышами и низкими входами, они напоминали покосившиеся грибы. Ни окон, ни дверей — просто ячейки из серой бумаги. Я пролетел над ними, внимательно усматривая слоистую, неоднородную, но в то же время совершенно не поврежденную поверхность построек. Опустившись на высоту Стены, я снова воззвал к королю:

— Данлин, вы слышите меня? Это…

— Да, я слышу тебя.

— Возвращайтесь в лагерь. Это приказ!

Но он не обратил на меня внимания. Никто раньше не видел тоннелей так близко, кроме тех, кого притаскивали сюда Насекомые. Данлин, похоже, был одержим своей идеей.

— Я отправляюсь вниз, — сообщил он. — Кто-нибудь со мной?

— Нет! Рейчизуотер!

Я принялся искать безопасное место, чтобы приземлиться и остановить его.

— Разве вы не хотите узнать, что там внизу? — спросил Данлин своих людей. — Вперед!

Он вновь надел перчатки, покрытые тонкими металлическими пластинами, и опустил забрало. Больше половины людей решили последовать за ним, и он дал им время, чтобы собраться с духом. Мерганзер развернулся и решительно направил лошадь обратно к Стене, которая со стороны Насекомых выглядела так же, как и со стороны Лоуспасса.

Данлин пришпорил своего коня и вскоре оказался в неровной тени ближайшего «капюшона». За ним в качестве елохранителя последовал солдат с мечом. Они заглянули в низкий, круглый проход, прорытый в бурой земле. Внизу было темно, как ночью.

Позади них раздался крик, а затем — скрежет металла о панцирь. Полчища Насекомых выползали из других тоннелей. Они двигались очень быстро. В одно мгновение все пространство вокруг заполнилось сотнями тварей. Острые зубы вцепились в бедро Данлина — Насекомое пыталось стащить его с лошади. Взмахнув мечом, король отрубил жвалы, и они повисли на его ноге, сочась желтой жидкостью. Тут же еще два Насекомых напали на Рейчиз-уотера.

Нет, о Боже, нет! Взяв себя в руки, я опять позвал Данлина. Он вместе с преданным гвардейцем бился за свою жизнь, круша Насекомых налево и направо длинным мечом и нанося удары кинжалом тем тварям, которые пытались добраться до седла. Его закованная в броню лошадь отступала вбок и назад, топча Насекомых, стремившихся перегрызть ей ноги. Приземляться сейчас было не слишком мудро. Я поднялся выше и полетел прочь.

Мерганзер почти добрался до Стены. Его черная кобыла мчалась по опаленной траве. Я снял с пояса шпоры и, сделав круг, опустился перед ним. От удара перехватило дыхание, но я, не медля ни секунды, подбежал к гвардейцу, который, заметив меня, резко осадил лошадь. Я видел глаза животного в прорезях чешуйчатых доспехов. Возможно, лошадь и была готова к битве с Насекомыми, но риданнцев она явно недолюбливала, и я подумал, что сейчас она попятится от меня.

— Мерганзер! — задыхаясь, обратился я к гвардейцу. — Давай слезай с лошади и отдай мне поводья. Быстро, быстро!

Мерганзер взглянул на меня, и на его лице отразился страх, сменившийся почтением. Узнать меня было легко — кто еще мог летать? Но вряд ли он предполагал, что когда-нибудь окажется с эсзаем лицом к лицу.

Он спрыгнул с лошади и, передав мне поводья, молча стоял и смотрел, как я сажусь в седло.

Мерганзер был худым молодым человеком с длинными русыми волосами, стянутыми в хвост на затылке. Он оказался очень высоким, и я долго дрыгал ногами, пытаясь попасть в слишком низко для меня закрепленные стремена. Наконец мне это удалось, со вздохом облегчения я взял у Мерганзера копье и положил его на плечо.

— Что мне делать, Комета? — пролепетал он.

— Советую тебе бежать отсюда со всех ног.

Я тряхнул поводьями и издал боевой клич. Запах крови Насекомых был очень силен, однако животное повиновалось.