Год нашей любви - [7]

Она подняла удивленный взгляд от телефона, оглядела поднос, а потом зал столовой, прикидывая, сколько усилий ей нужно приложить. Она долго колебалась, и Кори уже готова была сделать это сама, но внезапно Стейша встала, схватила поднос и ушла с ним, громко цокая каблуками.

Я покачал головой, глупо улыбаясь Кори:

— У нее дома таким занимается прислуга.

Судя по выражению лица Кори, она не поняла, пошутил я или нет (я не шутил).

Стейша была той еще штучкой, но она была моей штучкой.

Глава 3 Мебельный джинн

Кори

— Ну, как прошел первый день? — спросила Дана, когда я вернулась с занятий.

Она устроилась у окна и делала маникюр.

— Неплохо, — ответила я. — Нашла все три аудитории с первой попытки. А как у тебя?

— Все отлично. Профессор по истории искусств просто душка.

— Симпатичный? — Я игриво свела брови.

— Если ты любишь семидесятипятилетних, то да.

— А кто сказал, что не люблю?

Я ловко проехалась на задних колесах моего кресла — в спальне Даны почти не было мебели, так что ничто не мешало. Стол стоял напротив одной из стен, а чемодан — втиснут рядом. И все. Здесь по-прежнему звучало эхо.

— Ого, Кори, а это не опасно? — спросила она.

— Не-а. — Я повторила свой трюк, потом снова шлепнулась на два передних колеса и проехалась по комнате. — Но у меня от этого кружится голова.

— Интересно, а существует ли баскетбол на инвалидных креслах? — спросила Дана, подув на ногти.

— Возможно, — выкрутилась я.

Зная о моих взаимоотношениях со спортом в прошлом, множество людей задавали мне этот вопрос. Но и прежде я не интересовалась баскетболом, а теперь мне вдвойне была неприятна вся эта адаптивная чушь. Почему люди уверены, что говорят что-то забавное? Почему калеки вообще должны обожать баскетбол?

Дана закрыла флакончик лака для ногтей.

— Кстати, я иду на джем сегодня. Хочешь пойти?

— На джем?

— Это такой концерт, выступление и прослушивание вокальных групп, поющих а капелла. Мы тоже можем поучаствовать.

Я помотала головой:

— Нет уж, спасибо. Я бросила хор в девятом классе, когда он стал мешать моим занятиям хоккеем.

— Тебе не обязательно быть суперпевицей, — возразила Дана. — Там всего десять групп, и это скорее тусовка, чем конкурс.

— Ладно, пойдем на джем, — решилась я. — Посмотрим, что это такое.

— Отлично! Это сразу после ужина. Сейчас поищу нужную аудиторию… — Она вскочила, чтобы откопать в сумке карту кампуса.

— Крутой телик, дамы, — донесся из-за двери сексуальный голос.

Я подняла глаза и увидела Хартли, прислонившегося к дверному косяку.

— Спасибо, — сказала я, почувствовав, как сердце забилось быстрее.

— Что вам нужно, так это диван во-о-от здесь. — Он указал на пустую стену рядом с дверью. — Использованные диваны продаются на Лужайке новичков.

— Мы знаем, — ответила Дана. — Но, боюсь, вряд ли в каком-нибудь из них сидит мебельный джинн, жаждущий доставить свою темницу к нам домой по воздуху.

Хартли подпер рукой свой красивый подбородок.

— Да, думаю, без черной магии пара калек и одна девушка не потянут эту авантюру. Поработаю над проблемой за ужином, который начнется… — Он бросил взгляд на часы. — …Сейчас! Кто со мной?

— Я, — сказала Дана. — Это мой первый ужин в Бомонте.

— Тогда не будем терять ни минуты. — Хартли развернул костыли и бодро заковылял к выходу.

Дана и я последовали за ним к выходу из Макгеррина и далее, вниз по улице. Бомонт-хаус, возвышавшийся над нами во всем своем готическом великолепии, поражал воображение огромными железными воротами. Дана провела своей студенческой карточкой перед электронным замком, и ворота, щелкнув, открылись.

Она придержала дверь для нас с Хартли. Процессия калек из двух человек медленно просочилась внутрь: Хартли плелся на костылях, а я с опаской маневрировала на коляске. Мощеная дорожка была неровной, и я не хотела напороться колесом на трещину и припечататься носом к брусчатке. Быть Девушкой В Инвалидном Кресле непросто, и стать Девушкой, Которая Упала Со Своего Инвалидного Кресла, мне совсем не светило.

Мы пересекли маленький мощеный дворик и попали во двор побольше — он был отмечен на всех брошюрках Харкнесса. Мой брат Дэмиен как-то пожаловался, что туристы и их фотоаппараты мешали ему спокойно ходить на учебу. Но если такова цена жизни в старинном замке, отделанном гранитом и мрамором, имело ли смысл ныть?

В дальнем конце двора Хартли остановился.

— Вот дерьмо, — сказал он, глядя на здание. — Столовая на втором этаже. Я забыл про лестницу.

— Столовой Бомонта не было на карте для инвалидов, — заметила я. — Думаю, я попробую другие варианты. — Общая столовая не была открыта для ужинов, но я уже запомнила, в каких зданиях можно было поесть на первом этаже.

Хартли устало оперся о костыли и покачал головой:

— Их я тоже не осилю. Но как сюда доставляют еду? Не таскают же ее по лестнице? — Он бросил хмурый взгляд на здание. — Не могу поверить, что ел здесь два года и никогда не задумывался об этом. — Он развернулся к воротам, ведущим на улицу. — Дана, встретимся внутри. Каллахан, сюда.

Покраснев, я последовала за Хартли по сосновой аллее, огибавшей здания Бомонта и Тернера.

— Похоже, мы пришли, — усмехнулся Хартли.

Он прохромал к серой металлической двери и нажал кнопку интеркома.