Год, Год, Год… - [6]
В графине отражалось солнце. Когда входил новый человек в комнату, за столом все поднимали головы.
— Стефан Есаян.
Директор наклонился вперед, что-то говорит представителю Наркомздрава. Не о нем речь, на него и не смотрят. Представитель Наркомздрава женщина — она так давно на руководящей работе, что вид имеет почти мужской.
Перед тем как войти очередному студенту, секретарша вслух читала его биографию. Часть решения таким образом уже совершалась.
— Состав семьи?
— Я и мать.
— Женаты?
— Не женат.
— Это хорошо.
— Почему хорошо?
— Где хотите работать?
— Где могу быть полезен. — Подумав немного: — Куда пошлете. Только…
— Говорите.
— Конечно, было бы лучше в городе остаться.
— Конечно, было бы лучше для вас. О них вы не думаете, о тех, кому бы тоже лучше было, будь у них хоть один врач.
— Я о матери думаю, а то…
— Такой здоровый, цветущий молодой человек и что говорите, ай-яй-яй.
Человек в очках поднял голову, чтобы понять, почему сказали «ай-яй-яй».
— Сын революционера Есаяна, — сказал его сосед.
— Что вы говорите? — посмотрел близорукими глазами на Стефана, снял очки, протер стекла, надел снова и взглянул на листок перед собой. — Семь человек еще. Какое будем принимать решение?
— Для начинающего врача самое полезное год-другой поработать в районе. Практику где проходили, Есаян?
— Здесь. В больницах.
— Ай-яй-яй.
Человек в очках снова поднял голову.
— Поработаете год-два, и вам и людям польза будет.
— Тем более что сын революционера. Безусловно.
— Я понимаю, что польза. Разве я отрицаю. И вообще я готов идти, куда меня посылают, но…
— Мать с собой забери. Подальше от городского шума, пыли, отдохнет на свежем воздухе, все будет хорошо, молодой человек.
— Мать не может. Не хочет. Я спрашивал, она никуда не хочет ехать.
— Может быть… — сказал директор, наклоняясь к представительнице Наркомздрава. — До некоторой степени… Есаян… Мне кажется…
— Ничего страшного, все едут, — сказала женщина.
— В крайнем случае, — сказал директор, — побудешь месяц, вернешься.
Правда, у них еще два места было в городе, но, глядя на Стефана, всякий мог понять, что этот даст себя уговорить без звука, поедет в самое глухое село, скандалов затевать не станет.
…Двор соединялся с улицей посредством арки. Старые улицы не были шумными, иногда только, звякнув бубенчиками, проезжала пролетка, проходили продавцы туты, кричали протяжно: «Тута, тута!», бранились соседи, и с воплями носилась сломя голову детвора. Все остальное время мощеная улица молчала.
Двор. Виноградные лозы с пыльными листьями, некрашеные деревянные ступеньки, камни, приспособленные для сидения, и скамеечки, деревянная уборная с раскрытой дверью. Особенно много было ступенек — казалось, больше всего здесь именно ступенек, не жилья самого. На тесном, крохотном пространстве, толкаясь, подпирая друг дружку, а то и в полной независимости лепились сараи, курятники, подвалы, погреба, кухни — пристройки самого различного назначения. Каждый строил, как ему удобно было, когда и где вздумается. И удобства эти сейчас, сойдясь вместе, являли собою некое необоримое, расцветшее, разветвившееся громадное неудобство.
Стефан достал из-под умывальника ключ, открыл дверь. И поглядел с порога, не заходя, словно желая узнать, что делается в комнате, когда там никого нет. В комнате все было на своих местах: стоял стол с чистой скатертью, пепельница посредине — для гостей, шкаф стоял из черного дерева, и с него, окаменев, смотрела в одну точку, словно мышь увидела, кошка с фарфоровыми глазами. Поющее зеркало на туалетном столике у матери отражало какие-то знакомые и, казалось, незнакомые предметы. Неподвижность была полнейшая. Только ходики на стене без устали водили языком — чамп-чамп, чамп-чамп, — пожирали время.
Вот что творится дома, когда никого нет. Нэповские часы: по зеленым пашням, по жести идет синий трактор, вверху летают вороны. Похожая на сосновую шишку гиря свисает до постели матери. Утром мать подтягивает цепь за укоротившийся конец. Часы испускают вздох и принимаются дробить следующий день.
Стефан снова спрятал ключ под умывальником. Повернулся, пошел.
…Помещение было со сводами внутри, множество сводов. Потные раскрасневшиеся люди все пили. Продавец цветов, Карабалла, пьяный сидел у входа.
— Только это останется, — говорил он и обводил всех взглядом — глубокий, по всей вероятности, смысл вкладывал в свои слова.
Андруш, Сероб и Аристо. И он, Стефан. Сероб, постукивая в такт по грязному столу, качая головой, пел. Получалось: «Цыпленок жареный, цыпленок вареный…»
— Розик видели с одним парнем, можешь спросить у Андруша… Скажи, Андруш, видели? — Хлопнул ладонью по столу. — Цыпленок… — И все время смотрел на Стефана.
Андруш свертывал папиросу… Свернул, вставил в длинный мундштук, наклонился к соседнему столику, прикурил, откинулся на стуле.
Сквозь дым и чад на стол спланировали тарелки, бутылки, стаканы.
Стаканы поднялись, и, словно заклинание, тройное «Будем здоровы!». Угощал всех Стефан.
— За тебя пьем, — обращаясь к Стефану, говорил Сероб. — Знай, нехорошо поступаешь. — Одна бровь выше. Сероб будто бы обдумывает речь. — Бросаешь нас…
В романе, написанном нижегородским писателем, отображается почти десятилетний период из жизни города и области и продолжается рассказ о жизненном пути Вовки Филиппова — главного героя двух повестей с тем же названием — «Когда в пути не один». Однако теперь это уже не Вовка, а Владимир Алексеевич Филиппов. Он работает помощником председателя облисполкома и является активным участником многих важнейших событий, происходящих в области. В романе четко прописан конфликт между первым секретарем обкома партии Богородовым и председателем облисполкома Славяновым, его последствия, достоверно и правдиво показана личная жизнь главного героя. Нижегородский писатель Валентин Крючков известен читателям по роману «На крутом переломе», повести «Если родится сын» и двум повестям с одноименным названием «Когда в пути не один», в которых, как и в новом произведении автора, главным героем является Владимир Филиппов. Избранная писателем в новом романе тема — личная жизнь и работа представителей советских и партийных органов власти — ему хорошо знакома.
Британка Руби мечтает найти могилу мужа, пропавшего без вести, покаяться в совершенном грехе и обрести мир в своей душе. Элис, оставив свою благополучную жизнь в Вашингтоне, мчится в Европу, потому что уверена: ее брат Сэм жив и скрывается под вымышленным именем. Немка Марта рискнула всем, чтобы поехать в Бельгию. Она отлично понимает, как встретят ее бывшие враги. Но где-то в бельгийской земле лежит ее старший сын, и она обязана найти его могилу… Три женщины познакомятся, три разные судьбы соединятся, чтобы узнать правду о мужчинах, которых они так любили.
Макс жил безмятежной жизнью домашнего пса. Но внезапно оказался брошенным в трущобах. Его спасительницей и надеждой стала одноглазая собака по имени Рана. Они были знакомы раньше, в прошлых жизнях. Вместе совершили зло, которому нет прощения. И теперь раз за разом эти двое встречаются, чтобы полюбить друг друга и погибнуть от руки таинственной женщины. Так же как ее жертвы, она возрождается снова и снова. Вот только ведет ее по жизни не любовь, а слепая ненависть и невыносимая боль утраты. Но похоже, в этот раз что-то пошло не так… Неужели нескончаемый цикл страданий удастся наконец прервать?
Автор – профессиональный адвокат, Председатель Коллегии адвокатов Мурадис Салимханов – продолжает повествование о трагической судьбе сельского учителя биологии, волей странных судеб оказавшегося в тюремной камере. Очутившись на воле инвалидом, он пытается строить дальнейшую жизнь, пытаясь найти оправдание своему мучителю в погонах, а вместе с тем и вселить оптимизм в своих немногочисленных знакомых. Героям книги не чужда нравственность, а также понятия чести и справедливости наряду с горским гостеприимством, когда хозяин готов погибнуть вместе с гостем, но не пойти на сделку с законниками, ставшими зачастую хуже бандитов после развала СССР. Чистота и беспредел, любовь и страх, боль и поэзия, мир и война – вот главные темы новой книги автора, знающего систему организации правосудия в России изнутри.
Однажды утром мать Деминя Гуо, нелегальная китайская иммигрантка, идет на работу в маникюрный салон и не возвращается. Деминь потерян и зол, и не понимает, как мама могла бросить его. Даже спустя много лет, когда он вырастет и станет Дэниэлом Уилкинсоном, он не сможет перестать думать о матери. И продолжит задаваться вопросом, кто он на самом деле и как ему жить. Роман о взрослении, зове крови, блуждании по миру, где каждый предоставлен сам себе, о дружбе, доверии и потребности быть любимым. Лиза Ко рассуждает о вечных беглецах, которые переходят с места на место в поисках дома, где захочется остаться. Рассказанная с двух точек зрения — сына и матери — история неидеального детства, которое играет определяющую роль в судьбе человека. Роман — финалист Национальной книжной премии, победитель PEN/Bellwether Prize и обладатель премии Барбары Кингсолвер. На русском языке публикуется впервые.