Год французов - [252]
Не последнюю роль в колонизации играла англиканская церковь. Протестанты-колонисты получили громадные привилегии по сравнению с католиками-ирландцами. Политическое и экономическое порабощение сопровождалось порабощением духовным: искоренялись кельтские обычаи, культура, гэльский язык — преподавать на нем было запрещено. Однако во многих случаях гонения на католических священников оборачивались против англичан. В глазах простых ирландцев их духовные пастыри обрели мученический венец. Принадлежность к «подпольной церкви» стала делом чести ирландских патриотов, а католическое вероисповедание — символом протеста непокоренной Ирландии. Вопреки всем преследованиям и попыткам искоренить католическую веру позиции католицизма еще сильнее укреплялись.
В Ирландии началось новое восстание, когда туда прибыл король Яков II Стюарт, чтобы вернуть себе престол с помощью единоверцев-католиков. Однако в битве у реки Бойн (1690) герцог Вильгельм Оранский, штатгальтер Голландской республики и муж дочери Якова Марии, нанес своему тестю сокрушительное поражение. Эта победа окончательно закрепила права герцога на английский престол и похоронила надежды ирландцев на обретение национальной независимости. С момента основания в 1795 году Оранжистского ордена[47] и до нашего времени дата битвы, 12 мая, с нарочитой пышностью отмечается его членами как день торжества над католиками.
Завоевание Ирландии было подтверждено Лимерикским договором (1691). Над страной опустилась долгая ночь британского владычества. По «карательным законам» конца XVII века — середины XVIII ирландцы были лишены под предлогом их католического вероисповедания политических и гражданских прав. Резко возросла эмиграция населения, начавшаяся еще четыре столетия назад. Бегству крестьян способствовали английские лендлорды, сгонявшие их с земли, чтобы превратить пашни в пастбища. Месть Избранников Киллалы[48], тайного крестьянского общества, в романе «Год французов» направлена против землевладельцев-протестантов, которые предпочли скотоводство земледелию.
В 80-е годы XVII века крестьянское движение приобретает все больший размах. Тайные объединения крестьян-заговорщиков наводили страх на помещиков, истребляли скот и поджигали их дома. Намеченным жертвам нередко писали угрожающие письма — именно с такого послания, составленного поэтом Мак-Карти, начинается книга Фланагана. За принадлежность к подобному обществу или связь с ним грозила смертная казнь, но никакие кары не могли подавить крестьянское движение, поскольку, как писал Ф. Энгельс, «убийства на почве аграрных волнений… являются единственным средством против истребления народа лендлордами. Это помогает, и поэтому они продолжаются и будут продолжаться, вопреки всем репрессивным законам».[49]
Разве народ Ирландии не родился таким же свободным, как и народ Англии? В силу чего его лишают свободы? Разве ирландцы не являются подданными того же короля? Разве не то же солнце светит над ними? — вопрошал в «Письмах суконщика» великий сатирик, ирландец Свифт.
В 1791 году ирландские революционные демократы создали активную боевую организацию — Общество объединенных ирландцев, в рядах которого объединились католики и протестанты. В отличие от своего великого земляка они не ограничились лишь обличающими риторическими вопросами, а повели последовательную борьбу против Англии, установив тесные связи с организацией якобинцев в Париже и демократическими обществами в Англии. Программа организации предусматривала борьбу за независимую Ирландскую республику, демократические свободы и социальные преобразования, направленные против феодальных привилегий церкви и крупных лендлордов. Первоначально Общество включало в себя наиболее радикальные элементы буржуазии Ольстера и Дублина, которые требовали полного политического равноправия для католиков и избрания парламента на основе введения всеобщего и равного избирательного права. Высшие посты в организации принадлежали выходцам из буржуазии и отчасти либерального дворянства, но среднее звено руководителей относилось к демократическим слоям, с ликованием подхватившим призыв Французской революции «Свобода, равенство, братство!». Идея братства была особенно важна для страны, ибо на практике означала объединение исповедующих разные религии.
Покончить с религиозными распрями! Именно об этом мечтал У. Т. Тон, признанный лидер Объединенных ирландцев, отнюдь не считавший конституционный путь достижения независимости страны единственно возможным. Уолф Тон сознательно связал борьбу за национальное освобождение с буржуазно-демократическими преобразованиями. Свои революционные планы он строил на трезвом анализе соотношения сил: трудности Англии — шанс для Ирландии. Понимал он и то, что борьба против угнетателей будет иметь больше шансов на успех, если заручиться поддержкой внешних сил, враждебных Англии. Революционная Франция, вступившая в борьбу с британской короной и выдвинувшая лозунги, близкие сердцам угнетенных ирландцев, представлялась Тону идеальной союзницей. Обивая пороги Парижской директории и бомбардируя ее записками, содержащими проект высадки десанта, Тон жил верой, что французская экспедиция станет искрой, пожар от которой разгорится по всему острову, а Ирландия будет освобождена руками самих ирландцев. В походе известного своими победами над шуанами в Вандее генерала Эмбера, в августе 1798 года, описание которого, собственно, и составляет содержание романа, Тон не принимал участия. В сентябре того же года он отплыл к родным берегам на французском фрегате, но, увы, попал и Ирландию закованным в кандалы пленником.
В 1-й том Собрания сочинений Ванды Василевской вошли её первые произведения — повесть «Облик дня», отразившая беспросветное существование трудящихся в буржуазной Польше и высокое мужество, проявляемое рабочими в борьбе против эксплуатации, и роман «Родина», рассказывающий историю жизни батрака Кржисяка, жизни, в которой всё подавлено борьбой с голодом и холодом, бесправным трудом на помещика.Содержание:Е. Усиевич. Ванда Василевская. (Критико-биографический очерк).Облик дня. (Повесть).Родина. (Роман).
В 7 том вошли два романа: «Неоконченный портрет» — о жизни и деятельности тридцать второго президента США Франклина Д. Рузвельта и «Нюрнбергские призраки», рассказывающий о главарях фашистской Германии, пытающихся сохранить остатки партийного аппарата нацистов в первые месяцы капитуляции…
«Тысячи лет знаменитейшие, малоизвестные и совсем безымянные философы самых разных направлений и школ ломают свои мудрые головы над вечно влекущим вопросом: что есть на земле человек?Одни, добросовестно принимая это двуногое существо за вершину творения, обнаруживают в нем светочь разума, сосуд благородства, средоточие как мелких, будничных, повседневных, так и высших, возвышенных добродетелей, каких не встречается и не может встретиться в обездушенном, бездуховном царстве природы, и с таким утверждением можно было бы согласиться, если бы не оставалось несколько непонятным, из каких мутных источников проистекают бесчеловечные пытки, костры инквизиции, избиения невинных младенцев, истребления целых народов, городов и цивилизаций, ныне погребенных под зыбучими песками безводных пустынь или под запорошенными пеплом обломками собственных башен и стен…».
В чём причины нелюбви к Россиии западноевропейского этносообщества, включающего его продукты в Северной Америке, Австралии и пр? Причём неприятие это отнюдь не началось с СССР – но имеет тысячелетние корни. И дело конечно не в одном, обычном для любого этноса, национализме – к народам, например, Финляндии, Венгрии или прибалтийских государств отношение куда как более терпимое. Может быть дело в несносном (для иных) менталитете российских ( в основе русских) – но, допустим, индусы не столь категоричны.
Тяжкие испытания выпали на долю героев повести, но такой насыщенной грандиозными событиями жизни можно только позавидовать.Василий, родившийся в пригороде тихого Чернигова перед Первой мировой, знать не знал, что успеет и царя-батюшку повидать, и на «золотом троне» с батькой Махно посидеть. Никогда и в голову не могло ему прийти, что будет он по навету арестован как враг народа и член банды, терроризировавшей многострадальное мирное население. Будет осужден балаганным судом и поедет на многие годы «осваивать» колымские просторы.
В книгу русского поэта Павла Винтмана (1918–1942), жизнь которого оборвала война, вошли стихотворения, свидетельствующие о его активной гражданской позиции, мужественные и драматические, нередко преисполненные предчувствием гибели, а также письма с войны и воспоминания о поэте.