Год активного солнца - [28]

Он лениво поднялся.

— Натия едет домой. Может быть, ты подвезешь ее?

— С удовольствием…

— Вы что, уходите? — спросила Маринэ у девушки, натянуто улыбаясь.

— Да, мне надо домой.

Маринэ не стала ее удерживать. «Черт меня дернул пригласить эту Натию», — злилась она. Чутье безошибочно подсказывало ей, что происходило с Леваном.

— Ты тоже уходишь? — обратилась она к Левану.

— Да, я должен встретиться с одним человеком, обязательно…

— Но я ведь уезжаю завтра, а ты в первой смене, значит, не сможешь меня проводить.

Последняя фраза была произнесена специально для Натии, знай, мол, что отношения у нас очень дружеские, очень близкие.

Леван был до того увлечен, что не понял скрытого смысла слов Маринэ, но Натия поняла.

— Я вернусь через часок, через полтора. — Сейчас главное было — отделаться от Маринэ.

Как только они выехали на проспект, Леван включил приемник. Передавали концерт для скрипки.

— Мендельсон… — сказала Натия.

Машина шла под проводами троллейбуса, и приемник барахлил.

— Почему он хрипит? — огорчилась девушка.

Леван свернул в тихую боковую улицу. Музыка полилась без помех.

— Где вы живете?

— В Ваке, на улице Палиашвили. Вам не по дороге?

— Ну и что из этого?

Они выехали на переезд Ваке — Сабуртало.

Леван украдкой взглянул на Натию. Девушка внимательно слушала музыку. Он развернул машину в сторону Цхнети. Натия этого не заметила. Только когда они проехали кладбище, с удивлением повернулась к нему.

— Куда же мы едем?

— Вы так были увлечены музыкой, мне не хотелось мешать вам. Я свернул, чтобы не ехать по маршруту троллейбуса, а то приемник снова начнет хрипеть под проводами.

Натия рассмеялась.

— Повернуть обратно?

— Нет, давайте дослушаем до конца. Только не очень далеко поедем, хорошо?

Натия предпочла бы ехать домой, но ей не хотелось, чтобы он подумал, будто она испугалась.

Концерт окончился. Леван выключил радио и развернул машину.

— Любите Мендельсона? — спросила Натия.

— Очень. Только последнее время не до музыки.

— Вы инженер, да?

— Инженер-металлург.

— Я сразу догадалась.

— Почему это вы сразу догадались?

— Не знаю, но почему-то я сразу решила, что вы инженер.

«Значит, она все-таки думала обо мне», — обрадовался Леван.

— Вы больше не сердитесь на меня?

— Совсем чуть-чуть. — Леван улыбнулся.

— Я прошу, не думайте об этом.

— Вашу просьбу я обязательно исполню. А теперь куда?

— Пока прямо. На Рижской повернем направо, а там сразу же за углом мой дом.

— Рад исполнить ваше приказание.

— Я не очень вас задержала?

— Что вы, что вы…

— Я боюсь, чтоб Маринэ не обиделась. Вы ведь обещали ей, что вернетесь через час.

Леван обернулся и внимательно посмотрел на Натию. Он только теперь вспомнил фразу Маринэ, понял, кому она была предназначена, и вспыхнул.

— Спасибо, что напомнили, а то я уже забыл об этом.

— Никогда не надо забывать того, что обещали, — серьезно сказала Натия. — Вот мы и приехали.

Леван затормозил.

Натия попрощалась и пошла к дому. Леван смотрел ей вслед. Сердце его колотилось. Впервые в жизни им овладело странное, непривычное беспокойство.

Когда Натия скрылась в дверях, он взглянул на часы. Около десяти…

«Надо бы действительно вернуться к Маринэ, — подумал Леван. — Нет, не могу, не хочу».

А Маринэ ждала его. После двенадцати гости начали расходиться. Миранда и Лела попрощались последними, они хорошо видели, что их подружка расстроена. Миранда подмигнула Леле: гляди, вот-вот расплачется. Маринэ действительно с трудом сдерживала слезы.

2

Леван въехал во двор. Еще не было и половины одиннадцатого, а свет горел лишь в двух-трех окнах. «Все разъехались на отдых», — подумал Леван.

Он медленно поднялся по лестнице, не спеша отпер дверь и вошел в прихожую. Было душно. Включил свет и поспешил распахнуть окно.

В ванной снял рубашку. Холодная вода была очень приятна. Он долго растирался.

В комнатах стало прохладней. Леван прилег на диван. Перед его глазами все еще стояла Натия. Он видел ее тяжелые волосы и вздернутую верхнюю губку.

Он встал, подошел к зеркалу, придирчиво оглядел себя. Поправил волосы, распрямил плечи. Потом погасил свет и навзничь бросился на диван.

В комнате было серо от зыбкого света уличных фонарей.

Наконец-то он один, совсем один. Никто не мешает ему думать.

Но лежать было невмоготу. Он вскочил и принялся ходить по квартире, снова улегся и снова встал.

Наконец решительно разделся и лег в постель. Уснуть никак не удавалось.

«Неужели влюбился? — спрашивал себя Леван. — Разве бывает так вдруг? С первого взгляда?»

Он попытался взять себя в руки и заснуть. Старался не думать о Натии, но ничего не получалось. Задремал только к рассвету.

ГЛАВА ПЯТАЯ

1

Ночью Руставский металлургический комбинат напоминает праздничный парк, убранный разноцветными огнями. А домны и огромные трубы похожи в темноте на разукрашенные новогодние елки.

Жизнь на заводе не замирает ни на секунду. Уж коли домна заправлена, ее не остановишь. Металлургия не знает выходных дней. Беспрестанно к заводу подходят товарные эшелоны. Они везут руду, известь, ферромарганец, металлолом, уголь, огнеупорные материалы, доломит, алюминий, увозят трубы, стальной прокат, металлические листы.

Кто сосчитает, сколько людей и сколько мастеров разных профессий работает на этом заводе?