Гностицизм - [60]

Существует первоначальное и трансцендентное духовное единство, из которого исходит бесконечная манифестация множественности.

Проявленная вселенная материи и разума создана не первоначальным единством, но духовными существами, владеющими низшими силами.

Одной из целей этих создателей является вечное отделение человека от единства (Бога).

Человек состоит из смешанных элементов: внешний его аспект – творение рук низших создателей, тогда как высший аспект есть падшая искра конечного божественного единства.

Искры трансцендентной святости спят в своих материальных и ментальных тюрьмах, их самосознание притуплено силами материи и ума.

Дремлющие искры не были оставлены конечным единством; наоборот, к их пробуждению и освобождению, прилагаются постоянные усилия, исходящие из этого единства.

Пробуждение сокровенной божественной сущности в человеке происходит через спасительное знание, называемое «гнозис».

Гнозис не обретается благодаря вере, или выполнению добродетельных поступков, или послушанию заповедям. Все это в лучшем случае служит лишь подготовкой для получения освободительного знания.

Среди тех, кто осуществляет пособничество дремлющим искрам, особо почетную и важную позицию занимает женская эманация единства, София (Мудрость). Она принимала участие в сотворении мира и с тех пор остается проводником сирот человеческих.

С древнейших времен истории посланники Света отправляются из конечного единства с целью продвижения гнозиса в людских душах.

Величайшим из этих посланников в нашей исторической и географической матрице был нисходящий Логос Божий, проявленный в Иисусе Христе.

Иисус осуществлял двойное служение: он был учителем, сообщающим инструкции касательно пути гнозиса, а также иерофантом, передающим мистерии.

Мистерии, дарованные Иисусом (которые также известны как таинства) являются могучими средствами постижения гнозиса и были возложены им на его апостолов и их преемников.

Через духовную практику мистерий (таинств), а также неустанное и стойкое стремлению к гнозису люди постепенно могут продвигаться к освобождению от всех ограничений, материальных и других. Конечной целью этого процесса освобождения является достижение спасительного знания и, вместе с этим, свободы от воплощенного существования, а также возвращение в конечное единство.

Знаменитый социолог Макс Вебер писал в «Протестантской этике и духе капитализма», что «идеальное концептуальное определение не может появиться в начале, оно не должно появиться до конца исследования». Поэтому уместно, что мы рассматриваем это определение близко к окончанию нашего исследования. Претендуют ли эти положения на то, чтобы быть «совершенным концептуальным определением» Вебера, остается вопросом. Тем не менее, в целом, они исторически более верны и терминологически точнее, чем может предложить большинство современной литературы, академический или широкодоступной. Здесь была предпринята попытка избежать таких различий, как «ортодоксальный гнозис» и «апостольский гнозис», а также категорий вроде «ложные гностики» и «подлинные гностики». Подобные разделения возникают на основе ортодоксии и не имеют никакого отношения к гнозису или гностицизму.

Безусловно, что четырнадцать пунктов, представленные здесь, были частью гностической традиции и признавались гностиками в тот или иной момент времени. По крайней мере, первые десять из них можно считать вполне авторитетными, даже в нехристианском гностическом смысле, и, таким образом, исключение любого из них из мировоззрения человека может дисквалифицировать его как гностика. Гностикам, предпринявшим попытку понять себя, следует согласиться с большинством из этих принципов, но будет ли их интерпретация буквальной, психологической, философской или другой – это следует решить индивидуально.

Во всяком случае, нам больше не придется пользоваться цитатой «Алисы в Зазеркалья» (глава 6) в отношении определения Гностицизма:

Когда я беру слово, оно означает то, что я хочу, не больше и не меньше, - сказал Шалтай презрительно.

Вопрос в том, подчинится ли оно вам, - сказала Алиса.

Глава 13. Гностическая литература: миф, истина и повествование

Религия всегда была источником творчества и воображения. Психологические и/или метафизические силы, которым приписывается религиозный опыт и откровения, тесно взаимосвязаны с источником поэзии, драмы и других форм светской литературы. Христианская Библия часто вдохновляла искусство, но в то же время христианская ортодоксия с её настойчивостью на буквальности и фактичности священных писаний, служит помехой религиозным связям и художественному творчеству.

События, во многом сдерживающие поэтическое творчество внутри Христианства были в значительной степени связаны с подавлением гностицизма. Гностики в своих литературных произведениях были практиками символизма, аллегории, метафоры, мифа и творческой многозначительности par excellence. Как отмечалось ранее, эти работы чаще всего появлялись в результате необычных состояний сознания, переживаемых гностическими мудрецами. Многие исследователи отмечали, что опыт, накопленный в этих состояниях, сходен с мифом, поэзией и символом. Напротив, с точки зрения ортодоксального христианства, которая более прозаична, хороший христианин должен доверять догматам, а также соблюдать заповеди, и не более того. Сложные литературные приемы, используемые гностиками, не подходили ортодоксальным целям - никакой художественной литературы. Примечательно, что протестантские реформаторы превзошли ранних ортодоксальных церковных отцов в этой связи. Они вырезали наиболее поэтичные отрывки из Библии и объявляли их апокрифическими (Лютер даже хотел удалить Книгу Откровения из Библии из-за её символичного и фантастического характера).