Гностицизм - [62]
Начиная с конца восемнадцатого века, три коллекции оригинальных гностических писаний появились в различных учреждениях Англии и Европы. Как им удавалась оставаться скрытыми в течение приблизительно шестнадцати столетий, а затем вдруг проявиться - это одна из исторических загадок. В 1784 году среди владений британского врача Аскью была обнаружена архаичная книга из 346-ти страниц. Она была приобретена Британским Музеем и именовалась Кодексом Аскью. Его содержание было написано на сахидском диалекте коптского, что могло указывать на то, что оно пришло из Верхнего Египта, где в двадцатом веке были обнаружены важнейшие писания Наг-Хаммади. Главный текст Кодекса Аскью, «Пистис София», рассказывает историю гностического женского персонажа. Рассказчиком является сам Иисус. На сегодняшний день эта история является нашим главным источником истории падения и искупления Софии (смотрите четвертую главу).
Кодекс медленно переводился или комментировался, но в конце девятнадцатого века он привлек внимание Мида, который подготовил первый перевод «Пистис София» в изящной английской прозе. Доблестная мадам Блаватская, наставница Мида, предложила ему эту задачу, и незадолго до смерти написала некоторые комментарии к этому тексту, включая поясняющие диаграммы, которые иллюстрировали содержание. Перевод Мида остается наиболее общедоступной и проницательно выполненной работой, которую с восхищением комментировали многие, в том числе и Юнг.
Также большой интерес представляет Кодекс Брюса, обладающий более сложным содержанием, который был обнаружен на Ближнем Востоке шотландским путешественником Джеймсом Брюсом и сдан на хранение в Бодлеанскую библиотеку в Оксфорде. Эта книга состоит из двух частей: первой и большой – «Гнозис Незримого Бога или Книги Иеу», и второй меньшей – «Безымянный Апокалипсис». Как отмечалось в седьмой главе, составитель рассказывает о фантастических путешествиях, в которых Иисус берет с собой учеников в духовные миры и дарует им духовные посвящения. Текст наполнен схемами и магическими сигилами, сопровождаемыми словесными формулами, которые либо представлены на незнакомом языке, либо являют собой примеры «глоссолалии» (говорение на языках). Трактат оказался загадочным для ранних ученых и временами насмешливо назывался магическим. К счастью, последнее время ему уделяется более позитивное внимание. Однако, к сожалению, ни в одной из английских редакций перевода репродукция изначальных изображений не является точной.
«Безымянный Апокалипсис» переводился и комментировался учеными чаще, чем «Книги Иеу». Этот трактат, который также называют «Гнозисом Света», является мистическим произведением возвышенного величия и красоты, описывающий поэтапное раскрытие проявления Божественности, а также миссию искры божественного Света в мире.
Третьим из тройки гностических Кодексов, которые всплыли на поверхность в девятнадцатом веке, является Берлинский Кодекс, также известный, из-за своего первоначального местонахождения в Египте как Ахмимский Кодекс. Хотя знаменитый немецкий ученый Карл Шмидт подготовил перевод отрывков из этого кодекса, их содержимое не было опубликовано в течение длительного времени. Кодекс состоит из трех трактатов, наиболее известным из которых является «Евангелие от Марии», касающийся описания мистический действий и учений Иисуса в пересказе Марии Магдалины. Этот трактат был опубликован на английском языке в последней части «The Nag Hammadi Library in English» и, таким образом, стал широкодоступным. Это одно из главных гностических произведений, связанных с Марией Магдалиной; его мистический тон и любопытный, местами сексуальный символизм должен был сделать эту работу интересной для современных исследований и комментариев. Другие трактаты, «Деяния Петра» и «Мудрость Иисуса Христа» (как его когда-то называли) также нуждаются в дальнейшем изучении.
Появление оригинальных гностических писаний преобразовало и академические гностические исследования, и популярный интерес к uностицизму в конце девятнадцатого века и первой половине двадцатого. «Пистис София», в частности, произвела сенсацию в кругах эзотерической духовности. Возникающее гностическое возрождение того периода было бы немыслимо, если бы не эти открытия. С начала двадцатого века, гностицизм был, по крайней мере, время от времени, объектом умеренных общественных интересов. Новеллы, поэмы, а также, в частности теософическая и другая эзотерическая литература, содержали все больше и больше ссылок на гностицизм. Эзотерические учителя, такие как Рудольф Штайнер, Георгий Гурджиев и П.Д. Успенский, находили полезной гностическую мысль. Мир стал готов к основному вторжению гностической мудрости, которое произошло на переломе века в форме важнейшего за все время открытия гностических писаний: библиотеки Наг-Хаммади.
Новый свет из древней пещеры: писания Наг-Хаммади
До конца Второй Мировой Войны все доступные гностические тексты были ограничены обзорами и рецензиями отцов церкви, упомянутых ранее, и тремя оригинальными гностическими текстами, о которых мы только что говорили. Только благодаря им многие проницательные исследователи гностической традиции, включая Мида и Юнга, смогли сформировать достаточно точную картину гностицизма на основе столь скудных свидетельств. Дополняя это чтение своим собственным гнозисом, многих их этих современных гностиков поняли значение таких запутанных текстов очень хорошо. Это доказывает, что для понимания гностического текста читатель должен быть гностиком. Как бы то ни было, писатели подобные Миду и Юнгу, писали о Гностицизме изнутри себя, и это объясняет их замечательное понимание этого предмета.
В настоящую книгу знаменитого немецкого мыслителя Г.В.Ф. Гегеля вошел его известный труд «Феноменология духа» и фрагмент произведения «Философия права». «Феноменологию духа» Гегель писал, когда Йену осаждали войска Наполеона, и философ чувствовал себя свидетелем величайшего перелома в истории человечества, перехода от традиционного уклада к всемирной современности. Но в своей работе автор говорит не об окружающем мире, а о неизбежной победе рационального принципа, «духа» как общего смысла истории. В «Философии права» Гегель обращается к другой сфере мировоззрения человека и говорит о том, что право нельзя выводить только из долга перед обществом, из чувства справедливости или из обычаев решать споры.
Сборник статей А. А. Богданова, посвященных пролетарской культуре: «Новый мир», «Социализм в настоящем», «1918», «Возможно ли пролетарское искусство?», «Пролетариат и искусство», «Что такое пролетарская поэзия», «О художественном наследстве», «Критика пролетарского искусства», «Простота или утонченность», «Пути пролетарского творчества» и другие.https://ruslit.traumlibrary.net.
Монография представит авторское осмысление ряда параметров философской теологии как новой реальности в российском философском контексте. К ним относятся отличия светской рациональной теологии от традиционного церковного богословия, дифференциация различных типов дискурса в самой рациональной теологии, выявление интеркультурного измерения философской теологии, анализ современных классификаций обоснований существования Бога, теологический анализ новейшей атеистической аргументации и самого феномена атеизма, а также некоторые аспекты методологии библейской герменевтики.
Эта книга — попытка марксистского анализа причин как возникновения, так и гибели социалистических обществ, берущих своё начало в Октябрьской революции. Она полезна как для понимания истории, так и для подхода к новым путям построения бесклассового общества. Кроме того, она может служить введением в марксизм. Автор, Альфред Козинг — немецкий марксистский философ из ГДР (родился в 1928 г.). Вступил в СЕПГ в 1946 г. Работал, в частности, профессором в Академии общественных наук при ЦК СЕПГ, действительный член Академии наук ГДР, автор ряда работ, выдержавших несколько изданий, лауреат Национальной премии ГДР по науке и технике.
Что такое время? К нему мы постоянно обращаемся, на него оглядываемся, о нем думаем, его катастрофически не хватает. А откуда оно взялось и куда летит? Алан Бердик, известный американский писатель и постоянный автор журнала The New Yorker, в остроумной и изящной форме, опираясь на научные исследования, пытается ответить на этот вопрос. Вместе с автором вы найдете двадцать пятый час, потеряетесь во времени, заставите время идти назад. И уж точно не пожалеете о потраченных часах на чтение этой удивительной книги.
Данное издание стало результатом применения новейшей методологии, разработанной представителями санкт-петербургской школы философии культуры. В монографии анализируются наиболее существенные последствия эпохи Просвещения. Авторы раскрывают механизмы включения в код глобализации прагматических установок, губительных для развития культуры. Отдельное внимание уделяется роли США и Запада в целом в процессах модернизации. Критический взгляд на нынешнее состояние основных социальных институтов современного мира указывает на неизбежность кардинальных трансформаций неустойчивого миропорядка.