Гносеология права на жизнь - [39]
Приведенные доводы показывают, что любая дискуссия об эвтаназии должна быть научно продуманной со стороны философов, юристов, медиков, психологов и представителей других наук. Многие явления, как показывает врачебная практика, ошибочно воспринимаются как эвтаназия. Поэтому самая острая дискуссия возникает вокруг активной эвтаназии, которая может быть четко описана и идентифицирована.
«Эвтаназия, как акт преднамеренного лишения жизни пациента, даже по просьбе самого пациента или на основании обращения с подобной просьбой его близких не этична», – закреплено в Декларации об эвтаназии (принята 39-й Всемирной медицинской ассамблеей, Мадрид, Испания, 1987)[191].
Активная эвтаназия безнравственна и недопустима, по мнению А. Я. Иванюшкина. Этим автором были сформулированы основные доводы данной точки зрения, которые выглядят следующим образом.
1. Понятие «безнадежное состояние», «умирающий больной» не являются строго клиническими, это пока в большей степени оценочные, антропоморфные понятия.
2. Эта практика неизбежно чревата диагностическими ошибками.
3. Непрофессионализм отдельных врачей. Это, по-видимому, вечная проблема. Еще Ф. Бэкон, характеризуя состояние медицины, обращал внимание на леность и безграмотность медицинских работников.
4. Опасность злоупотреблений.
5. Эвтаназия как форма медицинской практики окажет деморализующее действие на огромное число больных.
6. Эвтаназия – это врачебная капитуляция, окажет деморализующее воздействие и на медицинский персонал[192].
Анализируя приведенные доводы, можно сделать следующие дополнения. Действительно, понятие «неизлечимость» – достаточно условное понятие, «в большей степени зависит от средств и возможностей, имеющихся в данный момент в их распоряжении»[193]. Причем средства и возможности зависят во многом от платежеспособности пациента. З. Никитиным констатируется: «Сегодня ни одна страна не может себе позволить применять все средства, которые может предложить современная медицина, и все ищут пути сокращения расходов»[194]. Соответственно одним из способов сокращения расходов выступает эвтаназия: не надо проводить дорогостоящие операции, не надо затрачивать редкие лекарства, не надо тратить время медицинского персонала. В условиях российской действительности – отсутствия эффективного финансирования медицины – это обусловливается и отношением медиков к характеру своей работы. И так, здоровье стало проблемой сугубо самого пациента. Как было отмечено на конференции «Медицина и право» (Москва, 1998): «В новых социально-экономических условиях коммерциализация действительности привела и к своего рода коммерциализации сознания. Произошло разделение на то, что не приносит никакой выгоды, и то, что оборачивается хоть какой-то выгодой. Первое стало попросту безразличным, второе – чрезмерно привлекательным»[195]. Логическим продолжением будет вывод о том, что лечение человека, страдающего «затратным» заболеванием, при минимальной заработной плате российского медика вызывает безразличие со стороны персонала больницы. В таких условиях и при тяжелом течении болезни у пациента возникнет психологическое состояние ненужности, которое очень легко превратится в желание уйти из жизни. При одобрении эвтаназии подобная практика найдет отклик у многих врачей, у которых попросту не будет желания возиться с проблемным пациентом.
Трудно также не согласиться с тем, что любой прогноз заболевания всегда только вероятный. Он во многом, в первую очередь, зависит от внутреннего отношения больного к болезни, доверия к врачам, желания излечиться. При этом некоторая часть самих пациентов индифферентно относится к ходу лечения болезни, во всем полагаясь на врачей. Как отмечается медиками, «права пациента на распоряжение своим телом, на дачу согласия на медицинское вмешательство, застало русское общество и медицину в состоянии:
а) неготовности врачей признать за пациентами разумность в принятии решений;
б) неготовности врачей отказаться от преимуществ, даруемых положением “вершителя судьбы”;
в) неготовности пациентов к отстаиванию своих интересов, своего понимания интересов;
г) неготовности пациентов к объединению усилий»[196].
При таком отношении многих граждан к своему собственному здоровью станет ли эвтаназия проявлением собственной воли больного, а не умело внушенным мнением врача, родственников, знакомых, коллег? Проведенные опросы онкологических больных в Соединенных Штатах Америки показали, что респонденты из числа больных или рядовых граждан, у которых в процессе опроса были выявлены состояния депрессии или психологического стресса, значительно чаще других высказывались в пользу эвтаназии и суицида при врачебном содействии. Результаты опроса порождают вопрос: не получится ли так, что врачи-онкологи и интернисты, которые не имеют достаточных знаний о диагностике и терапии депрессий, станут соглашаться помочь больному расстаться с жизнью, когда больной на самом деле нуждается в лечении депрессии
