Гносеология права на жизнь - [119]

Конституция США в VIII поправке предусматривает, что не должны налагаться «жестокие и необычные наказания». Вокруг данной поправки и идут основные дискуссии на правовом поле по поводу отмены смертной казни. Большая заслуга в этом принадлежит Верховному Суду США, толкующему основные положения Конституции. Так, было запрещено обезглавливание. Одним из значимых следует признать дело Фурман против Джорджия (Furman v.

Georgia, 1972 г.). Хотя судьи не признали конституционной полную отмену смертной казни, они корреспондировали законодателям обязанность урегулировать вопросы определения применимости смертной казни по конкретным преступлениям. Судей объединила редкость вынесения смертных приговоров, что уподобило такое наказание лотерее[500]. Суровость наказания была соотнесена с практикой его применения, что привело к выводу о слишком допустимой усмотрительности, когда разные люди, совершившие одинаковые преступления, могут быть осуждены к различным наказаниям. Соотношение наказания и преступления – основа основ уголовного права. Трудно не согласиться с еще одним выводом Верховного Суда США: «Даже один день тюрьмы был бы жестоким и необычным наказанием за “преступление”, заключающееся в обычной простуде»[501]. В последующем позиция о непропорциональности была развита в решении Coker v. Georgia (1977 г.), когда было признано неконституционным наказание в виде казни за изнасилование взрослой женщины. Хотя справедливости ради следует отметить, что тот же Верховный Суд США признает практику вынесения смертных приговоров по отношению к лицам, не достигшим 18-летнего возраста (Stanford v. Kentucky, 1989 г.). Более того, некоторые судьи открыто не исключали, что они могли бы вынести смертный приговор лицам, совершившим преступление еще в более раннем возрасте (в первом случае шла речь о 16-летнем возрасте)[502]. Следует отметить и парадоксы судебной практики США. 39-летний Митчелл Рупи в 1981 г. был приговорен к смертной казни за ограбление и убийство двух его служащих. Однако после вынесения приговора он начал безудержно есть, отказавшись даже от разрешенных прогулок, что привело к быстрому набору веса (вскоре он достиг 200 кг). По закону штата Вашингтон смертник имеет право выбрать способ казни. Если он отказывается от выбора, то автоматически применяется повешение. Но суть «откорма» состояла в том, что при повешении столь грузного человека у него отрывается голова. Это же послужило основанием для жалобы о применимости VIII поправки – недопустимости жестокого наказания. В результате в 1995 г. исполнение приговора было приостановлено. Как известно, американской особенностью исполнения смертных приговоров является вовлечение современной техники – казнь с помощью электрического тока. Первый опыт использования электрического стула был произведен 6 августа 1890 г. по отношению к У. Кеммлеру в тюрьме Обен штата Нью-Йорк[503]. Прошло более 100 лет, когда впервые за историю США в решении Верховного суда штата Джорджия от 5 октября 2001 г. по делам Т. Доусона и К. Мура применение электрического стула было признано неконституционным, поскольку представляло собой жестокое и необычное наказание. При рассмотрении дела «эксперты защиты утверждали, что применение высоковольтного тока в первые 11 секунд казни не всегда приводит к потере сознания, а последующее снижение напряжения и воздействие в течение 109 секунд низковольтным током активирует мозг, вызывая ощущение мучительного страдания и чувство исключительного ужаса. Кроме того, они утверждали, что почти в 50 % казней низковольтный ток не вызывает полной остановки сердца»[504]. Следует отметить, что практика Верховного Суда США знает дело, по которому приговоренный к казни на электрическом стуле, но не умерший после неоднократного включения электрического тока, обратился с заявлением о невозможности повторной казни, так как в первый раз она не состоялась. Тогда Верховный Суд США отклонил доводы защиты, обязав власти штата привести приговор в исполнение. 4 апреля 2002 г. Верховный Суд США отложил назначенную казнь на электрическом стуле, предоставив приговоренному время для подачи апелляции, в которой должен быть поставлен вопрос о неконституционности данного способа казни. Это заставляет многих говорить о завершении эпохи электрического стула: «Во всяком случае, если общество находит себя вправе предать смерти одного из своих членов, то сам по себе этот процесс должен причинять как можно меньше физических мучений и внешних увечий осужденному. Что же касается психических страданий в процессе непосредственной подготовки казнимого к смерти, то они неизбежны»[505].

В контексте толкования смертной казни как бесчеловечного, жестокого наказания интересен опыт Европейского сообщества. Для выявления полной картины необходимо рассмотреть также позиции Европейского Суда по правам человека по толкованию ст. 2 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, закрепляющей право на жизнь. Следует отметить, что содержание, которое вкладывается в понятие права на жизнь, соответствует общей доктрине данной Конвенции. Она не защищает ни качество жизни, ни саму жизнь, защищает право на жизнь, т. е. предусматривает непосредственно защиту от действий со стороны государства, а не со стороны отдельных лиц