Гнездо желны - [27]

— Я всё сделаю! — заверяю я Инессу, с готовностью выпячивая вперёд грудь, как бравый солдат на военном смотре.

— Вот и умница. — Тётушка легко похлопывает меня кончиками пальцев по плечу и медленно удаляется из комнаты. — В конце концов однажды эта библиотека перейдёт тебе, Варя. Так что следи и ухаживай за ней с тем же усердием, с которым ты бы делала это для себя самой.

Я остаюсь один на один с пустой полутёмной комнатой и горой старых обветшалых книг.

Единственный солнечный луч, падающий из-за приоткрытой портьеры, полосой света пересекает спальню, и я располагаюсь в его пределах, чувствуя, как тепло обволакивает меня приятным облаком. С удобством устроившись на ковре и разложив перед собой все выданные мне книги, клей, нитки и бумагу для ремонта, я принимаюсь разглядывать своих пациентов.

Несколько книг оказываются мне знакомы. Две из них — переписанные тётушкой от руки фолианты из других миров, которые невозможно было перенести на наше дерево. Ещё одна толстая книга — это настоящий экземпляр из иного измерения, сшитый алыми нитками и с крошечными печатями на каждой странице. Пару томов я вижу впервые и, быстро полистав их, прихожу к мнению, что ничем особенным они меня заинтересовать не смогут. Скучные мемуары и занудные учебники никогда не были моими фаворитами.

Я, тихо напевая себе под нос какую-то мельком услышанную у Ольги в наушниках песню, неторопливо нарезаю бумагу на длинные полосы, вымачиваю кисточку в клее, и аккуратно возвращаю выпавшие страницы на их места. Это довольно медитативное занятие, которому меня обучила Инесса ещё в раннем детстве, когда я ходила с ней в библиотеку. Мне всегда нравилось этим заниматься, потому что можно было случайно прочитать что-нибудь интересное, пока располагаешь в нужном порядке пачку выпавших страниц или ждёшь, когда клей подсохнет.

В другой части квартиры периодически слышатся экзальтированные выкрики клиенток Анфисы, пребывающих в восторге от очередного предсказания. Оля и Лера давно уже ушли вместе с Инессой в библиотеку на весь день, а Гаврила сегодня навещает своего отца — дядю Мишу, с которым Анфиса развелась ещё десять лет назад. Она с ним отношения больше не поддерживает, а вот Гаврила папу очень любит и довольно часто ходит к нему домой, чтобы вместе поиграть в приставку или посмотреть какой-нибудь фильм — у нас-то телевизора дома нет, поскольку тёти не хотят, чтобы мы сутками сидели перед ящиком и глупели, по их мнению. В чём-то я завидую Гавриле чёрной завистью. У него и мама и папа живы, отец его искренне любит, всегда рад его видеть, и всё-то у него в жизни есть — смартфон, лучшие игрушки, какие угодно вкусности и вещи. Даже в школу его родители устроили не в ту же, что и нас с сёстрами, — обыкновенную районную, а в какую-то элитную гимназию, где учатся только богатенькие детки. Говорят, это дядя Миша оплачивает его обучение там, хотя, судя по оценкам Гаврилы, особенным умом он не блещет, и до сих пор не вылетел оттуда исключительно из-за денег отца.

Почему одним даётся всё, а другим ничего? Разве мы с сёстрами не заслужили хорошей жизни? Конечно, тёти заботятся о нас, одна из них даже нас искренне любит и старается иногда баловать, но я всё равно не чувствую вселенского равновесия. Мы живём с Гаврилой под одной крышей, но при этом будто в разных мирах. Пока Оля старательно штопает вечерами свои любимые футболки с музыкальными группами, которые застираны уже донельзя, а Лера вынуждена донашивать всю одежду за нами год за годом, Гаврила идёт в свою гимназию в новеньких кроссовках каждый семестр и может позволить себе на карманные деньги бегать с друзьями в кинотеатр или парк аттракционов каждую неделю. Мы же карманные деньги видим только во снах, и всё наше времяпрепровождение обычно сводится к штопке, уборке, готовке, работе по дому и у Инессы в библиотеке. И хоть бы раз Гаврила нам с чем-нибудь из этого списка помог.

И как такое назвать? Ведь мы ничем не хуже его. Все прочитанные мной книги, что из школьной программы, что из библиотеки Инессы, всегда твердят, что за усердие и труд обязательно будет награда, что просто так никому ничего не достаётся в этой жизни, и за праздность рано или поздно придёт расплата. Выходит, что все они врут? И кому тогда верить, если даже написанное в книгах уже не отличается правдивостью?

Откровенно загрустив из-за всех этих мыслей, я берусь за тоненькую книжечку, практически рассыпающуюся у меня в руках от своей ветхости. Название на обложке стёрлось, уголки истрепались, а пожелтевшие страницы так и норовят оторваться, стоит их коснуться. Пока я нарезаю бумагу, мой взгляд падает на небольшой кусочек текста, и я невольно им зачитываюсь, позабыв обо всём на свете. Книга оказывается сборником легенд и сказок со всех концов мира с рукописными примечаниями Инессы на полях.

«Во времена династии Мин в Китае жила юная принцесса Чанпин, которая славилась своей красотой и смелостью. В один из дней прибывший во дворец богатый гость подарил принцессе изящный нефритовый перстень с вырезанным на нём пионом. До того тонкой была эта работа, что Чанпин с первого взгляда полюбила это кольцо и надела его на свой палец. Но коварным оказался подарок гостя, ведь стоило принцессе пожелать через несколько дней сменить перстень, как кольцо напрочь отказалось сниматься с её пальца. И чем сильнее тянула его Чанпин, тем глубже перстень впивался в кожу, оставляя на ней красный след. Слуги мазали маслами тонкие пальчики принцессы, пытаясь снять кольцо, но оно не поддавалось. Тогда во дворец были приглашены лучшие мастера, чтобы разбить этот перстень, но даже долото не оставило на нефрите царапин. А тем временем Чанпин уже не могла и пошевелить пальцем, до того он опух и покраснел. И тогда решено было созвать самых умелых лекарей, чтобы могли они избавить принцессу от мучений, лишив её пальца. Стоило персту отпасть, как кольцо, испачканное в крови, само собой скатилось на пол и разбилось, разлетевшись мельчайшими осколками».