Глушь - [14]

— Конечно.

— Разъезжают на новом «Хаммере» за пятьдесят кусков...

— Это навороченная модель. Как минимум шестьдесят — шестьдесят пять.

— Да. А мы ездим на развалюхах. И еще эти золотые цепочки. Черт бы их побрал. Единственное, что я могу позволить себе носить на шее, — потный воротничок рубашки. Это неправильно.

— Да, неправильно, шеф. — Трей скрестил руки, не скрывая беспокойства на лице. — Но я скажу, что сегодня мы отлично справились. Эти парни еще не скоро решатся продавать наркотики. И... — Трей сделал паузу, чтобы что-то обдумать. — Хочу кое о чем спросить, шеф.

Саттер почесал живот.

— Валяй.

— Украсть у вора — это воровство?

— А?

— Если кто-то преступает закон, а жертва этого деяния сама является нарушителем закона, это действительно преступление?

Саттер не понял, к чему он ведет.

— Ну, ты говорил, будто отец Даррен не считает, что ты совершишь грех, если взглянешь на красивую женщину. Поэтому... Нет, наверное, не преступление.

— Вот и я так подумал, потому, — сказал Трей, роясь в собственных карманах, — пока ты проверял заднее сиденье, я облегчил запястья мальчиков.

— «Ролексы»? — спросил Саттер с некоторым волнением.

— Да, шеф. «Ролексы». — На пальцах Трея болтались два настоящих «Ролекса». Он передал один Саттеру.

— Без сомнений, они куплены на грязные деньги.

Саттер осмотрел часы. Его глаза блеснули.

— Без сомнений.

— Таким образом, можем продать эти прекрасные часы и отдать деньги на благотворительность. Или мы могли бы...

— Мы могли бы даже носить их сами, — закончил Саттер и надел часы.

«Идеально подходят», — подумал он.

— Защитникам правопорядка важно знать точное время.

— Намек понял. — Трей тоже надел часы, любуясь ими. — И вот еще. Поскольку мы согласны с тем, что похоть в мыслях не грех, а воровство у преступника не есть кража...

Глаза Саттера округлились.

— Посмотри, что я отыскал в карманах Кид Рока. — Теперь Трей держал в руках толстую пачку сотенных купюр. — Чуть больше двух штук, шеф, и скажи мне, если я ошибаюсь, но эти деньжата — прибыль от продажи наркотиков. Ребята явно не лужайки косили.

— Это средства, полученные нечестным путем и изъятые в ходе полицейской операции, Трей, — приукрасил Саттер. — Разделим поровну.

Трей передал всю пачку.

— Не-а. Возьми себе, шеф. Купишь своей жене новехонький кондиционер. Ты просил у Бога помочь, и Он просто ответил на твою молитву. Я? Я в порядке. Когда мне нужна помощь, я сам прошу у Господа.

Саттер подумал, что дерьмовый день стал не таким уж и дерьмовым.

Он поспешно сунул деньги в карман.

— Я запомню это, Трей. Спасибо.

Трей усмехнулся.

— Не благодари меня. Благодари Бога.

Да уж точно...

— Пистолет выкинем в следующий раз, когда поедем в отделение. А сейчас... — Саттер посмотрел на «Квик-Март». — Кофе и пончики за мой счет!

— Дорогу закону! — воскликнул Папаша Хельм за прилавком. — Наши прекрасные парни в синем! Аган-Пойнт чертовски горд тем, что такие храбрые офицеры защищают нас!

— Настолько, чтобы дать нам бесплатный кофе и пончики? — спросил Трей.

— Конечно, нет! Я что, выгляжу как Санта-Клаус? Но добавка за полцены.

— Какая щедрость, Папаша.

Саттер направился к витрине с пончиками и начал наполнять коробку, отдавая предпочтение тем, что были с начинкой из крема и глазури.

— Думаю, бедному черному парню придется продать часть своего золота, чтобы заплатить зубному.

Трей хохотнул.

— Да, а Кид Року придется зачесывать волосы, чтобы скрыть проплешину.

Папаша Хельм хлопнул себя по бедрам.

— Ох, не тот день они выбрали, чтобы торговать своей отравой. И не тот городок!

— Таких тупых отморозков я еще не видел, — добавил Трей, глядя на стойку с «Хастлером», «Пентхаусом» и «Плейбоем».

— К слову об отморозках... — Саттер заметил копию еженедельника «Вестник Аган-Пойнта» и кричащий заголовок: «Убит местный житель». Он взял его и мельком просмотрел короткую статью о таинственной смерти Дуэйна Паркера.

— Почти забыл об этом. Жаль Джуди. Бедная глупышка так и не поняла, что Дуэйн ей не подходил.

— Он вообще никому не подходил и никуда не годился, — вмешался Трей. — В семье не без урода.

Саттер читал дальше.

— Газета вышла на следующий день после того, как нашли тело. Тут не сообщается, когда похороны. Эй, Папаша, знаешь, когда хоронят Дуэйна Паркера?

Когда прозвучало имя Дуэйна, Хельм словно получил пощечину. Его глаза полыхнули яростью.

— Дуэйн Паркер?! Этот жалкий крысиный ублюдок?! Я вам так скажу: не вырыли еще такую могилу, которая бы ему подошла. Он не стоит и одной доски из тех, что пойдут на гроб для этого куска дерьма! Жалко тратить и силы на рытье могилы для подлеца, и воздух на то, чтобы его оплакивать.

— Его не хоронят, — сказал Трей. — Слышал — кремировать будут.

— Тогда вообще к черту! Этот отброс не стоит и толики газа для печи! Он не стоит даже того, чтобы я помочился в его погребальную урну! Этот ублюдок плохо обращался с Джуди. Разбил ей сердце, постоянно ее колотил. Я вам так скажу: мужик, который поднимает руку на свою жену, должен быть избит вдвое сильнее.

Саттер кивнул, надкусив пончик.

— Не спорю, Папаша. Но я хочу пойти и выразить Джуди свои соболезнования. Когда похороны?

— Я вам так скажу: не стоит он похорон, этот никчемный хмырь. Однажды ночью он приехал сюда, пьяный в стельку, с какой-то бабой в машине, и это точно была не Джуди! Он, громко болтая, завалился внутрь, пивом от него разило за версту, взял упаковку на двенадцать банок и, зыркнув на меня, сказал: «Запиши это на счет моей жены, старый пердун» — и ушел. Да еще харкнул на витрину, сволочь. Грязный сучий потрох. Я когда-нибудь рассказывал вам...