Глупые игры... в Любовь - [8]

Доминик.

Ну-ну.

С вызовом и неприступностью, гордо задрав нос вверх, я уставилась ему в глаза.

— И? — короткое, вопросительное. Надменное.

Вдруг плотно прижался ко мне, наглым образом вклинивая между моих ног свою коленку. Еще сильнее придавил к стене.

Глаза в глаза.

Жар его дыхания обдавал мои губы.

Пыталась держать себя в руках, прятать волнение.

— Так значит, уродец? — наконец-то изрек…. прошептал Доминик.

— Так значит… из обидчивых? — ехидно улыбнулась в ответ.

— Больше из злопамятных…, - и игриво прищурил глаза.

Робкий вдох и снова изобразила улыбку.

— Я не боюсь.

— Я заметил, — спешно ответил.

Вдруг отдернулся в сторону, лишь на мгновение. Не сразу поняла, что задумал.

Мимо проходила официанточка… и на подносе несла разного рода напитки. Вот Доминик и дернулся к ней. На ходу вырвал из бокала вишенку и снова прильнул ко мне. Вновь прижался своим телом, наглым образом заставляя чувствовать его всего…

— Будешь? — протянул мне ягоду, аккуратно удерживая ее за веточку.

Нервно хмыкнула.

— Не голодна.

— А я — голодный.

Коварная улыбка выплыла наружу.

Проворным движением оторвал лишнее от вишенки и вдруг… "нечаянно" уронил мне ее на грудь. Та спешно скатилась в щелку и замерла. Не успела я среагировать на такую вольность, как Доминик тут же прильнул своими губами к моему телу. Влажный язык скользнул по коже, в попытке достать, схватить ягодку. Я смущенно дрогнула и попыталась отстраниться (неудачно, ведь зажата в объятиях, придавлена к стене). Ловкое движение — и мерзавец, поймав языком "проказницу", втянул в себя.

Гордо выпрямился. Медленно, растяжисто прожевал свой трофей, скривившись в самодовольной, коварной, ликующей ухмылке.

Ну, кобель. Ну, Казанова напыщенный!

Моя кокетливо-надменная улыбка давно уже скатилась в злобно сжатые губы.

— Еще что-то подобное выкинешь — и я оторву тебе твое мужское достоинство, — гневно дернулась, пытаясь вырваться наружу. — Отпусти.

Нехотя отстранился, все еще не снимая с лица маски победителя.

Короткие, резкие, уверенные движения — и вырвалась из плена.

Спешно пошагала прочь.

* * *

— Жозефина, — радостно вскрикнула Виттория, едва я стала подниматься по ступенькам, к столикам.

Рядом с ней сидел интересный мужчина, лет так тридцати пяти. Явно выраженные черты француза. Большой прямой нос, тонкие, ядовитые губы, ледяные, холодные, неприступные глаза… Красавец, не иначе.

Но разъяренная фривольностью Доминика, я была готова разорвать любого, кто был мужского пола.

— Познакомься, это мой брат — Асканио.

— Здрасте, — злобно фыркнула я, так и не удостоив дружелюбным взглядом. — Мы сегодня пить еще будем? — обратилась я к Виттории, наверно, как никогда грубым, злобным тоном.

— Может, еще "Мери"?

— А, может, водку?

Удивленно вздрогнули ее брови.

— Водку, так водку…

Ух, как меня взбесил этот напыщенный кобЕль. Нет, ну, вы слышали? Видели?

Я… Я в шоке.

Полукровка, Основатель Ордена. Да пусть хоть сам дьявол, мне то что? Но такой наглости и вольности я никому не позволю! Ишь какой прыткий!

… хотя чего кривить душой.

Понравилось, черт подери, еще как понравилось!

Глава Седьмая

Явились домой лишь к обеду.

Кроме того, что я напилась до полного забытья, больше ничего знаменательного на этом празднике не произошло.

На тему вампиров с родителями я не решалась заговорить…

Вплоть, пока не наступил вечер воскресенья.

Оказывается… в понедельник с утра… я УЖЕ лечу в Италию, на остров Искья. Но только уже не на одну ночь веселья, а на ПОЛГОДА.

Нет, ну, вы представляете?

* * *

Слезы. Крик. Истерика. Гневные высказывания… и в итоге скандал, ужасная ссора.

Вот так я покинула отчий дом, чтобы наконец-то уверовать в то, что… вампиры и полукровки все же… СУЩЕСТВУЮТ.

… будь они проклятые.

* * *

Виттория любезно провела со мной первую неделю на этом острове.

Жить пришлось в небольшой комнатке (каменные стены, невысокий потолок; настоящая келья монаха), зато одной.

Арагонский замок. ЧуднОе место. Огражденный со всех сторон водой (единственным проходом к нему был длинный мост, переходящий в туннель, а уж затем терраса, дворик… и поход на цвингер, где и обитали жители этого загадочного городка), замок больше напоминал темницу, место заточения, чем убежище, или "дом", "школу".

Бесспорно, на Аетфе (из-за загадочного, коварного леса, где можно уединиться, укрыться, куда сбежать; или из-за пафосной, аристократической вычурности?) было лучше.

Здесь же — как на ладони, разве что со скал — да в воду… И лишь пучина скроет от надоедливых лиц.

Ох, а тошнотворных экземпляров сколько!

Оказывается, ребята, у вампиров бывают дети.

(и как Бог мог так ошибиться?)

Не верю…

Неужели, если бы мне родители рассказали о моей сущности при самом рождении, с самого начала, когда котелок (разум) стал варить, я бы тоже стала таким моральным уродом, как здесь… некоторые?

С "комплексом" Бога или Богини, молодые особи расхаживали, изображая пупок вселенной.

Подумаешь, умеют быстро передвигаться. Раны затягиваются, как на собаке (вернее, еще быстрее, как лунка льдом в сорокаградусный мороз). Прыгают высоко, кусаются больно.

В общем, самое настоящее… дикое животное.

Но все равно! Разве это — повод возомнить из себя Божество? Считать себя выше других?