Глубинами черноморскими испытанные - [50]

— Вы только атакуйте корабль, отход я обеспечу на переменных ходах. От кратковременного максимального хода, постепенно снижая его, мы будем переходить к малому, а потом все сначала.

Предложение Иванова поддержали инженер-механик Сапегин и помощник командира Красников. Следует заметить, что в то время у нас не было технических возможностей точно оценивать, велики ли в данный момент запасы электроэнергии батареи, на какое время ее хватит при том или ином ходе.

Командир согласился с доводами Иванова, Сапегина и Красникова.

— Боевая тревога! — скомандовал он.

Мичман Иванов сам встал у щита управления электродвигателем. Действовал он уверенно, со знанием дела.

Лодка пошла на сближение. Расстояние до вражеских кораблей быстро сокращалось. Вот «М-62» вышла на дистанцию залпа. Все застыли на своих местах. В наступившей тишине торпедисты старший краснофлотец Петр Толкачиков и краснофлотец Мезамедин Магомедьяров ждут команду.

— Пли!

Вскоре послышался взрыв. И в то же мгновение на 1 лодку посыпались глубинные бомбы.

— Боцман, рули на погружение! Полный ход! — приказал командир.

Теперь надо было уйти от преследования противника. Успех зависел от мастерства мичмана Иванова. Вначале был дан полный ход. Напряжение аккумуляторной батареи быстро падало, свет в отсеках померк.

Иванов обращается к командиру:

— Предлагаю постепенно сбавлять обороты, чтобы, напряжение батареи не падало ниже допустимого.

— Добро! — соглашается командир. Он хорошо знал, что в противном случае минимальная защита обязательно отключает электромеханизмы.

Электрик Володин внимательно наблюдает за напряжением элементов и о результатах замера все время докладывает Сапегину: нельзя «посадить» батарею.

Лодке удалось оторваться от противника. Бомбежка прекратилась. Все облегченно вздохнули. Умелое маневрирование ходами, предложенное и осуществленное Ивановым, позволило экипажу при ограниченных запасах электроэнергии атаковать противника и выполнить боевую задачу…

Сапегин взглянул на часы:

— О, уже четыре часа утра. Конец зарядки батареи.

— Сейчас пойдем на погружение, — ответил я. — Можно будет и отдохнуть после бессонной ночи. Жаль, что не удастся нормально провентилироваться.

22 августа.

21.00. Всплыли на поверхность. Под водой были семнадцать часов. Шли в основном на экономичных ходах или стояли на жидком грунте. Только при отходе от берега увеличивали скорость до 5 узлов.

21.15. Включена форсированная винт-зарядка. На вахте у аккумуляторной батареи электрик Давыдов. Сапегин отдыхает, а мы с Ивановым находимся у щита управления генератором.

Вокруг нас — царство электротехники, оба мы — электрики. И, естественно, разговор идет по специальности.

— Давно вы стали электриком? — спросил меня Иванов.

Мне вспомнились дни, проведенные на Днепрострое. Тридцатый год. Мы, студенты электрофака горного института, приехали сюда летом на автомашинах из Днепропетровска. В резиновых сапогах утрамбовывали бетон в котловане будущей плотины.

— Вот где началась моя «электрическая» биография, — говорю Иванову. — Ну, а дальше Ленинград.

Где учатся по нашей специальности военные, вы знаете. Слыхал я, вы тоже кончали в городе на Неве подводную «академию» — учебный отряд. В каком году это было?

— В тридцать пятом. Не сразу мне понравилась служба подводника. Родился я в Калужской области, вдали от моря, моряков никогда не видел.

В первом походе на лодке защемило сердце. Подумал: «Это же настоящий подводный склеп, и в случае аварии — спасенья нет».

— Да, служба подводников такая: погибают, так сразу все, возвращаются с победой — тоже все вместе. А где потом служили?

— С сорокового года на этой лодке, с самой ее постройки. Тогда наша «малютка» была новейшим кораблем.

Война… Когда она началась, мы были в море. 22 нюня возвращались из похода. И вдруг впереди нас взрыв. Оказывается, это буксир подорвался на мине. А что, если бы первыми шли мы?..

— Это был буксир «СП-12», он подорвался на магнитной мине, — говорю Иванову. — Могли подорваться и вы, ведь в то время размагничивания подводных лодок не производилось.

Помолчали.

Затянувшуюся паузу прервал Иванов.

— Что-то не совсем точен режим зарядки, — забеспокоился он. — Пирожинский, прибавь обороты дизеля!

— Есть прибавить обороты! — ответил мичман из дизельного отсека.

23 августа.

2.50. Закончена зарядка батареи.

4.30. Погружение. Ход 2 узла.

— Личному составу заняться устранением дефектов материальной части лодки! — отдает распоряжение через старшин инженер-механик Сапегин.

За ночь Сапегин обнаружил некоторые неисправности, В дизеле, в зарубашечном пространстве блока, оказалось повышенным давление охлаждающей воды. Дифферентовочная помпа потребовала (в который раз!) переборки. Коллектор электродвигателя вертикального руля следует вновь зачистить.

У щита управления гребным электродвигателем встал А. П. Давыдов.

— Ну что, Давыдов, электрика не подкачает? — спросил я.

— Не должна! — в голосе Давыдова слышалась уверенность.

С погружением лодки сразу открыли вахту в рубке акустика. Леонид Усачев непрерывно, вслушивался в шумы моря и обо всем подозрительном немедленно докладывал командиру или вахтенному офицеру.