Глубинами черноморскими испытанные - [49]
— Смотрю вот, не пора ли доливать батарею…
Торпедист И. Потапов в первом отсеке встретил вопросом:
— Что там по радио? Никаких новостей не передали?
— А сейчас самая главная новость известна и без радио. Каждому ясно, что войне скоро конец.
Поближе познакомился со старшиной 1 статьи Александром Сажиным. Тепло отзывается о нем Сапегин. Трюмный А. И. Сажин — хороший специалист. Одна беда: плохо переносит он штормовую погоду, укачивается.
Как-то лодка шла в надводном положении. Изрядно покачивало. Сажин с трудом держался на боевом посту. Проходивший мимо него командир спросил:
— Что, укачало?
— А я, товарищ командир, подводник, — бодро ответил Сажин.
— Как это понять?
— Под водой чувствую себя превосходно.
На траверзе Констанцы
21 августа.
Для экономии электроэнергии и уменьшения шумов продолжаем стоять на жидком грунте. Периодически всплываем для наблюдения в перископ за горизонтом и определения местонахождения. Корабли противника до сих пор не появляются. Видимо, чувствуют, что порт, как логово хищника, плотно обложили советские лодки, и не высовывают носа.
Сегодня агитаторы выпустили очередной номер боевого листка. Это немного разрядило обстановку, оживило людей, вызвало их на разговоры.
18.00. Находимся на траверзе Констанцы. Командир решил, продвигаясь зигзагами, дать в эту ночь полную зарядку аккумуляторной батарее, чтобы к рассвету подойти к месту погружения в своем квадрате, имея максимальный запас электроэнергии.
— Это хороший метод, — говорит Сапегин, — и зародился он на «малютках».
— Да, на «малютках», — соглашаюсь с ним, — но давно уже подхвачен и на других лодках.
22.00. Идем в район погружения. К концу зарядки начал работать компрессор высокого давления. Его только что включили для пополнения запасов воздуха. Кок заканчивает работу на камбузе.
Все хорошо знают, что только во время зарядки батареи лучше всего включать такие мощные потребители энергии, как камбуз, электрогрелки, компрессор… Это дает возможность перед погружением лодки иметь полную емкость аккумуляторной батареи.
Боцман Поташев, стоявший наблюдателем на мостике, доложил:
— Вижу катер — охотник за подводными лодками!
Когда находишься на позиции, подобные доклады не бывают неожиданностью. К ним привыкаешь. Мало того — их ждешь, иначе противник может застать врасплох.
— Стоп зарядка! Срочное погружение! — приказывает командир.
«Малютка» устремляется на глубину. Акустик стал на вахту и внимательно прослушивает район. Старшина группы торпедистов И. Лубинец проверил торпедные аппараты. Надо всегда быть готовым к атаке.
Но торпеды не понадобились. Катера прошли мимо.
И все-таки они сбросили бомбы.
— Отдаленные взрывы по корме! — доложил акустик.
— Ограничить хождение по лодке, прекратить ремонтные работы, — передает Сапегин из центрального отсека приказание командира.
Лодка замерла. Ждем. Тишина. Но что это? Хорошо слышно, что катер где-то близко. Вот он остановился над нами, начал металлоискателем «стрелять» по корпусу. Очень эти «щелканья» неприятны…
Около двух часов кружил над нами катер. Потом затих, словно прислушиваясь к биению наших сердец. Но вот наверху звякнул машинный телеграф, взревел мотор, и охотник за подводными лодками стал удаляться.
Командир отвел лодку мористее, где после всплытия продолжили зарядку батареи.
До рассвета оставалось часа два. Предлагаю Сапегину:
— Давайте мы с вами будем делить ночную вахту.
Инженер-механик согласился:
— Хорошо. Только со следующей ночи. А то сегодня и я, и вы на ногах провели столько времени.
Мы вели неторопливый разговор. Собственно, говорил больше Сапегин. Рассказывал он об одной из атак, в которой очень наглядно проявилось мастерство Иванова.
Когда освобождали Крым от фашистских захватчиков, подводная лодка «М-62» несколько дней находилась в заданном квадрате. Противник проявлял большую активность на море, так как гитлеровские войска были уже блокированы частями Красной Армии на полуострове.
В тот день лодка шла под водой и периодически подвсплывала на перископную глубину, чтобы осмотреться. К этому времени у подводников наладилось хорошее взаимодействие с черноморскими авиаторами. Барражировавшие самолеты часто давали лодкам сведения о местонахождении кораблей противника.
И вот пришла радиограмма. Командиру сообщалось, что поблизости от района, где находится «малютка», нашей авиацией обнаружены корабли противника.
Вскоре действительно на горизонте показались силуэты кораблей. Шли они далеко, имея сильное охранение. Перед командиром стояла нелегкая задача. Если пойти за противником в подводном положении вдогонку и атаковать его, то израсходуется весь запас электроэнергии. А как потом оторваться от преследования? Ведь лодку могут обнаружить и забросать глубинными бомбами. На грунт лечь не удастся, так как глубины в этом районе значительные.
— Нет, атака в таких условиях не имеет смысла, — решает командир.
Мичман Иванов, находившийся в это время в шестом отсеке, удивлялся: противник обнаружен, а лодка в атаку не выходит. С разрешения командира он прошел в центральный пост. Там ему объяснили создавшуюся обстановку. Все электрооборудование лодки находилось в ведении Иванова. Он лучше других знал состояние и возможности аккумуляторной батареи. Немного подумав, он сказал командиру:
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.