Мийра напряглась и отогнала от себя неприятные воспоминания. Не стоит вспоминать о том, как тебя днём накачивали наркотиками, стараясь вырвать ответы на заданные вопросы, а ночью по очереди насиловали, не давая заснуть. И так изо дня в день, изо дня в день…
Именно после этого случая психологи Управления предложили ей взять то, что называлось «долгий отпуск». На несколько лет полностью сменить деятельность, превратиться в другого человека. Мийра прислушалась к рекомендациям и вышла замуж за известного охотника Гошши, занялась хозяйством и научилась находить удовольствие в маленьких простых радостях маленьких простых людей. Муж оказался неплохим человеком, хотя, конечно, образования ему недоставало изрядно. Мийра даже засмеялась и тем сбила размеренное дыхание, необходимое для расслабления методом аутотренинга. Если бы Гошши знал, кто делит с ним постель! Если бы он только мог себе представить, что утренний сок ему подаёт майор[2] первого отдела Управления и наследная принцесса, чей род насчитывает более двухсот поколений предков. Аутотренинг помог. Она глубоко вздохнула: злость на бессилие отпустила, ушла, растворилась. И вдруг её словно ударило током: охотник тоже пользовался аутотренингом! Ведь Мийра пыталась его спровоцировать, вызвать в нем сексуальное влечение. Но он старательно продемонстрировал, что неопасен и не агрессивен. А ведь она точно видела: он желал её! И страстно желал! В той одежде, которой снабжают клонов, спрятать плотское желание почти невозможно. Но вдруг горящие, страждущие глаза точно подёрнулись дымкой, он глубоко задышал. Ментальная техника у клона? Не смешите сотрудника Управления.
– Кто же ты, Победитель? – спросила женщина вслух. – Кто ты и откуда взялся?
Подождала, словно рассчитывая на ответ. Но ответа не было.
Виктор вышел из игровой комнаты, лишь заслышав голос Гошши. Хозяина он встретил в коридоре:
– А, Дружок?! Здоров?! Ну вот и славно! – обрадовался Гошши. – А ну-ка, пойдём, посмотрим, как там тебя подлатали?
И он зашагал в сторону зала виртуальных тренировок. За ним двинулись Афанасьев и Сед, сопровождавший хозяина на сегодняшней охоте.
В зале Гошши старательно придумывал для пограничника самые сложные задачи. Виктор дрался с энцитерами и р’эцами, сражался с хищными тагами, похожими на белемнитов древней Земли, уворачивался от щупалец актиний и свирепых гигантов-огдобов, представлявших собой жутковатую помесь кальмара и краба. Это требовало напряжения всех сил, так что, когда он наконец снова оказался на полу, ноги у него ощутимо подрагивали.
Но хозяин остался очень доволен. Он похлопал Афанасьева по плечу и вручил целых два леденца:
– Лопай, лопай, старина! Заслужил!
– Попить бы, – прохрипел Виктор.
Гошши благодушно махнул рукой в сторону стены, на которой крепилась фаянсовая раковина с питьевым фонтанчиком: ступай, мол.
Пока пограничник пил, хозяин занялся Седом. Тоже загнал его в тренажёр, и теперь Сед вертелся в воздухе, явно пытаясь отбиться от нападения с двух сторон. Но получалось у него не очень: старый охотник дважды отлетал от атаки невидимого остальным противника, а в конце концов просто безвольно повис, сдавшись и смирившись со своим проигрышем.
Гошши опустил Седа на пол, подождал, пока робот снимет с охотника виртуальный костюм-кокон, затем потрепал его по шее и вздохнул:
– Ты постарел, Сед. Совсем постарел… – тут Гошши неожиданно хмыкнул: – Впрочем, ты и в молодые свои годы Дружку и в подмётки не годился.
Сед тяжело дышал и еле держался на ослабевших ногах. По его лицу градом катил пот, длинные с проседью волосы, обычно стянутые в тугой хвост, теперь растрепались и висели неопрятными слипшимися сосульками.
Виктору стало жалко старого охотника, и он рискнул подать голос:
– Он устал, мой командир. Он ведь охотился весь день, вот и устал. Отдохнёт, и…
– Думаешь? – перебил его Гошши и повернулся к Седу. Вытащил свой похожий на пистолет диагностирующий прибор, начал прикладывать его к телу охотника. Считал информацию и покачал головой: – Нет, Дружок: отдыхом это не лечится. Пять лет – это срок.
С этими словами он достал откуда-то шприц-пистолет, приложил его к шее Седа и нажал на спуск.
«Ну, хоть так, – успокоенно подумал Афанасьев. – Конечно, на стимуляторах долго не протянешь, но…»
Тут он осёкся и уставился на Седа. От укола глаза старого охотника остекленели, и он тяжело осел наземь. Гошши наклонился к нему:
– Прощай, старик. Ты был неплохим помощником, и я никогда не жалел, что купил тебя… – он повернулся к Виктору: – Пригони-ка сюда пару цартов, Дружок. Пусть заберут тушу, разденут и отнесут в пищеблок. Там загрузите его в ёмкость с цифрой «три».
Гошши ещё раз похлопал Афанасьева по плечу, сунул ему в руку ещё один – уже третий – леденец, и пошёл к выходу. На пороге он обернулся:
– Ты приготовься, Дружок. В следующую поездку в столицу купим ещё парочку глатов, и тебе придётся поучить их. Будем вместе школить юное пополнение, так?
И он весело рассмеялся.
Оставшись один, Виктор подошёл к Седу, сам проверил пульс. «Холодный, – подумал он отрешённо. – Усыпил хозяин старого пса…» Тут он вспомнил о распоряжении и выматерился: ёмкость «три» – это установка для приготовления пищевой массы для рабочих и… для него! «Твою мать! И ведь придётся жрать, потому как завтра – охота. Перед делом нельзя лишать себя необходимого количества калорий… Твою-то мать!»
