Глиняные кулаки - [10]

Рыцарь уронил меч на землю и рухнул на колени. Он подобрал с земли крошечный шлем с красным плюмажем, откинул забрало, и уставился на бледное фарфоровое личико.

– И ты покинула меня, любовь моя! – из кукольных глаз брызнули слезы, и потекли по холодным фарфоровым щекам. – Нет больше в жизни смысла!

В латной перчатке воина блеснула мизерикордия. Шлем едва слышно загремел по мраморной плите, а острое жало клинка вонзилось рыцарю в горло.

Фонтаном хлынула кровь, и крошечная кукла упала лицом вниз, корчась в предсмертных конвульсиях.

Зрители разразились восхищенными воплями и захлопали в ладоши. Дети постарше тянули руки вперед, и макали пальцы в кровь, текущую по мрамору.

– Клюквенный сок! – усмехнулся мальчишка лет десяти, тщательно облизывая палец. – Я так и знал!

– Па, мне не нравится! – захныкало дитя, сидящее у отца на плечах.

– Смотри, Руттер, самое интересное только начинается, – ответил взрослый, поглаживая сынишку по коленке. – Сейчас покажут боевого голема!

Детишки затихли у сцены, стараясь ничего не пропустить.

На мгновение свет погас, а когда он зажегся вновь, залитая кровью сцена оказалась чистой, а труп маленького рыцаря пропал.

– Чародеи, веками игравшие людскими судьбами ушли, оставив вместо себя двенадцать големов, спрятанных в развалинах Авалора, – торжественный голос кукольника вновь зазвучал из темноты, и на сцене появился крошечный голем в рогатом шлеме и страшной маске. – Почти триста лет големы защищали наш мир, сражаясь с драконами, демонами и проклятыми магами.

В круг света из тьмы выступила новая кукла. Эта кукла была даже выше чем голем и в каждой руке она сжимала сверкающий серп.

– Меня не остановит презренная кучка глины! – зарычала кукла, поднимая серп над головой. – Я залью этот мир кровью и завалю его трупами! Смрад от гниющих тел достигнет самых небес, и даже боги от него содрогнутся!

Кукла бросилась вперед, но удар могучего глиняного кулака опрокинул ее на землю.

– Как ты смеешь, вставать у меня на пути, бездушное создание! – взревел маг. – Как смеешь ты, преграждать путь великому Теларису!

Голем медленно двинулся вперед, подняв перед собой свои гигантские кулаки. Удары серпов сыпались градом, высекая снопы искр.

Зрители завизжали от восторга и затопали ногами, вытягивая шеи к крошечной сцене, на которой разгорелась битва за судьбу рода человеческого.

Глиняные пальцы сомкнулись у мага на шее, и с легкостью подняли его в воздух. Теларис захрипел, захаркал кровью, но продолжал наносить страшный удар за ударом.

Его серпы сверкали как молнии, и вот, одна рука голема свалилась на землю, отсеченная у самого плеча.

Не обращая внимания на свирепую атаку, голем продолжал поднимать мага к небесам, не выпуская его из смертельной хватки.

Разлетелся в дребезги рогатый шлем, иссеченная сталью страшная маска едва держалась, и вот, уже вторая рука глиняного великана начала крошиться от смертоносных ударов. Казалось, еще секунда, и маг освободится!

Зрители замолчали, следя за схваткой затаив дыхание. Айс и Диса тоже привстал на цыпочках, зачарованные страшной битвой.

Раздался хруст, и голова мага, оторвавшись от туловища, закувыркалась по земле, обильно орошая ее кровью. Голем застыл, недвижимый как изваяние. По его поднятой к небу руке зазмеились трещины, посыпались маленькие обломки и рука, обломившись у самого плеча, упала на землю.

– Не может быть! – воскликнул Айс, подавшись всем телом к сцене, и вперившись глазами в крошечную куклу. – Ведь это же мой Кирк!

В полной тишине иссеченная маска упала на землю, и крохотные кристаллики глаз голема уставились прямо на юношу.

– Этого голема звали Пенкаур Аспатаден, а мастером его изготовившим был Айссивед Антрагийский, по прозвищу Огнедышащий, – голос кукловода дрогнул. – Это был последний защитник, оставленный нам чародеями.

Глава 3.

Элисед пошевелил пальцами, и кукольная лошадка встала на дыбы между тарелок с жареными кальмарами.

– Это же настоящее волшебство! – восхитился Айс, проводя над лошадкой рукой. – А я-то, дурень, думал, что твои куклы управляются при помощи нитей!

Кукловод сжал кулак, и лошадка упала на стол.

– Так и есть, – кивнул он. – Просто эти нити невидимы глазу.

Шевельнув указательным пальцем, Элисед заставил лошадку поднять голову и помахать хвостом.

– Этих нитей так много, что я могу управлять каждым пальцем, каждым суставом и сочленением куклы, – лошадка встала на колени, и, вытянув шею, стащила зубами с тарелки жареное щупальце. – Управление требует большого внимания, но, со временем, кукловоды учатся расщеплять сознание так, что могут одновременно управлять целым десятком кукол!

Диса ухватилась за щупальце с другой стороны, и теперь пыталась отнять его у лошадки.

– Я до сих пор удивляюсь, как это у тебя получается, – он улыбнулась, когда щупальце разорвалось пополам, и лошадка смешно шлепнулась на задницу. – Что бы ты нам не говорил, это настоящее волшебство!

Лицо кукольника приобрело задумчивое выражение. Он отхлебнул вина из бокала, и осмотрелся по сторонам, разглядывая посетителей уличного кафе.

– Глядите, – Элисед поднял руку, и крошечный цветочек поплыл по воздуху и опустился к ногам покрытой зеленой патиной статуи, стоящей на грани света и тьмы, на самом краю площади. – Я не просто так вас сюда привел.