Глаза цвета неба - [21]

Настя успела проверить половину свитков, когда появился Санька. Он был похож глазами на мать, а овалом лица и черными, слегка вьющимися волосами, на отца; нога, доставившая много хлопот в детстве, хоть и выздоровела, да только небольшая косолапость в походке все же осталась. Настя с укором посмотрела на Саньку.

— Ты где пропадаешь? Почему за тебя Никитка работает? У него на складе своих дел хватает!

— Матушка, там сегодня так интересно было. Спор был с францисканцем, есть ли границы непостижимого для человеческого разума…

— Вот умный ты парень! Книги умные прочел, но откуда такое к цифрам нерадение? Пропустил много. Вот здесь неправильно сосчитал. Опять вчера на сборища свои ходил? Засиделся допоздна, сегодня все цифры плывут перед глазами!

— Ну, матушка — это цифры, у них истории нет, не интересные, плоские они. Другое дело, когда обсуждение идет…

— Там собираются одни бездельники! Отпрыски богатых родителей. Вот им делать нечего, они и рассуждают.

— Матушка, ты не права. У нас там лучшие люди со всей Византии. Вот недалече, тема была, что в человеке важнее: дух или плоть? Лекарь самого императора выступал, Ставрос Метаксас, и доказал, что ослабленный дух…

— Лекарь императора?! — перебила его Настя не дослушав.

— Да!

— И что, он хороший?

— Да он лучший, умнейший человек! — горячо заговорил Санька, видя интерес матери и стремясь ее убедить. — Он разбил полностью позицию последователей древнегреческого философа о необходимости человека стремится к удовольствию, так как …

«Императорский лекарь, вот его бы к Ногаю» — подумала Настя. Только вот кто ее во дворец пустит? Здесь могло помочь только старое знакомство. Много лет назад Настя работала у очень знатных людей горничной, а впоследствии и тайным телохранителем. Позже, когда развернулась торговля, Настя ушла. Давно, когда только стало известно, что пропал Иван, и осталась она одна с долгами и малыми детьми, обращалась в этот дом за помощью, получив влиятельное поручительство перед кредиторами. Обращаться снова с просьбой было злоупотреблением хорошего отношения. Но другого выхода Настя не видела.

Глава 11

Не думай, что с тобой всегда друзья стоят.

Пути судьбы любой опасности таят.

(Омар Хайям)

Евстрафтия Эказест была женщиной из высшей знати, дальней родственницей императора, двоюродный дед ее, Константин Ласкарис, остался в памяти людей как храбрый и мужественный герой, державший оборону Константинополя в трудное смутное время.

Одетая в легкие нормандские шелка, рукою, украшенной дорогими перстнями, она занята была простым делом — вышивала на небольшом ткацком станке. На стане, сквозь протянутые нити полотна, протягивала она аккуратно челнок. Эта обычная женская работа успокаивала и помогала привести мысли в порядок. Стежок за стежком выстилался узор — здесь терпение и выдержка нужны, особенно, если внутри клокочет буря.

Ей уже шел пятый десяток, трое ее сыновей были среди приближенных, в советниках императора, младший сын служил в магистрате, вот только жизнь дочери, выданной за богатого, но недалекого человека, прибавляла день ото дня хлопот.

«Но какой же он дурак, хоть и богат! Это просто невыносимо — уже которой раз ей придется сглаживать его дерзость!» Зять ее допустил некорректную шутку на собраниях, косвенно, но в адрес императора. Она быстро разлетелась, и злопыхатели притаились в ожидании, покачнет ли это влиятельность знатного дома из древней ветви. Похоже, эта простая мелочь могла стать большой проблемой и отразиться на карьере ее сыновей!

Нужен был прием, конечно же, без младшей дочери ее сумасбродного муженька. Хорошо бы, если б они куда-нибудь уехали из столицы…

— Госпожа, к вам вдова купца Тимофеева. Просит пустить ее, хоть ей и не назначено.

— Купца Тимофеева?.. хм… Настя?! Как же это я запамятовала? Да, проводи ее в мои покои.

Настя, в легком льняном платье, в платке, повязанном тюрбаном, в сопровождении слуги зашла в покои, поклонилась.

— Настя! Здравствуй, здравствуй, моя дорогая.

— Благодарю, что приняли меня.

— Как не принять, ты всегда желанный гость в моем доме, — сказал он. Настя поклонилась. — Здоровы ли дети твои?

— Спасибо, слава богу, все здоровы.

— Как ты сама?

— Благодарю, все хорошо! Рада и вас видеть в добром здравии.

Евстрафтия в ответ кивнула и улыбнулась привычной светской вежливой улыбкой.

— Погода нынче нас радует, и после серых дней, ты только посмотри, какое солнце!

— Да, все как в жизни, — Отозвалась Настя.

— Я думаю, будет удачный урожай винограда, — она посмотрела на слугу. — Подайте нам освежающий мятный чай и можете идти. Мятный чай прекрасно утоляет жажду.

Пока слуга разливал чай, Евстрафтия улыбалась и не проронила ни слова, разговор возобновился, как только он удалился.

— Что же привело тебя на самом деле?

Настя вздохнула, стараясь подобрать слова.

— Есть человек, которому я многим обязана, он ранен и ему требуется врач, хороший врач. Все лекари, что были, ничего не смогли сделать. Я знаю, вы знакомы с Ставросом Метаксасом, императорским лекарем.

Евстрафтия встала, подошла к окну: дом ее был расположен высоко на пригорке, и из окна открывался прекрасный вид на набережную. Повисла тяжелая пауза.