Глаз скорпиона - [26]

— Кого это Тог принес? Сейчас так тебе заеду, что полетишь туда, откуда приперся! — Он со злостью уставился на Кулла.

— Ты не очень-то грози, усатый.

Кулл понизил голос, не желая обострять отношения, а сам незаметно поставил ногу в проем между створками. Усатый стражник заметил это, но его больше интересовало другое. Стоявший перед ним верзила был весь в лохмотьях, сквозь которые виднелось располосованное длинными красными царапинами тело.

— Кто это тебя так разукрасил? — спросил он удивленно.

Кулл усмехнулся:

— Львица приласкала. Соскучилась, видно, по мужскому обществу. Обняла так крепко, что насилу от нее избавился.

— Ты что, убил ее?

— Конечно. Или, думаешь, я бы стоял сейчас перед тобой, зануда усатая? Открывай!

Стражник вышел из ворот и еще раз оглядел ссадины и царапины, украшавшие крепкого, широкоплечего молодца, который, судя по всему, не собирался отступать. Понимая, что открыть все равно придется, он решил не упустить свою выгоду.

— Гони золотой, тогда пропущу, — заявил он грубо.

— Это за что же? — Кулл недобро ухмыльнулся.

Стражник выставил копье вперед и грозно сдвинул брови:

— Не хочешь платить — оставайся за воротами, а будешь их ломать, очень быстро в тюрьме окажешься. У нас порядки строгие.

— Ты со всех берешь по золотой монете за въезд?

— Ворота были закрыты, когда ты подъехал, — раздраженно буркнул стражник.

— Значит, ты берешь золотой за то, что створку приоткрыл? Дорого ценишь свой груд. — Атлант просунул голову между створками и крикнул: — Эй, кто там на страже? Идите сюда.

Из ворот один за другим вышли еще три стражника. Кулл обратился к ним:

— Вот этот усатый требует золотой за то, чтобы пропустить нас. Как вы считаете, дать ему?

Стражники возмущенно заговорили наперебой:

— Вот еще! Плати всем! Он тут не один.

Кулл согласно закивал:

— И я так думаю. Всем понемножку, и никому не обидно. Держите!

Он вытащил кошель и, достав оттуда четыре мелкие серебряные монеты, раздал их каждому.

Довольные стражники открыли ворота и пропустили путников. Усатый шел позади и сердито ворчал. Этот верзила-чужестранец обошел их, заплатив четверым вдвое меньше, чем он запрашивал.

Кулл обернулся к нему и спросил:

— Где тут постоялый двор?

Стражник махнул рукой:

— Езжай туда. Хозяина зовут Хатани.

* * *

Услышав стук в ворота, Хатани очень удивился: обычно в это время никто не приезжал, потому что городские ворота закрывались, как только заходило солнце. «Кого это нелегкая несет?» — подумал он и послал слугу узнать, кто там ломится. Услышав о двух всадниках подозрительного вида, трактирщик решил не открывать. Но не тут-то было. Ворота загрохотали так, что могли вот-вот рухнуть. Делать было нечего. Хатани сам пошел посмотреть, кто к нему рвется на постой.

Выглянув за ворота, он увидел двух спешившихся всадников: одного — высокого, полуголого и лохматого — он-то и стучал огромным кулаком, как молотом, так что доски трещали, и второго — совсем юнца, одетого вполне прилично. Оба были вооружены, и коней они держали на поводу очень хороших.

— Где хозяин? — крикнул верзила, немилосердно коверкая слова. — Долго нам здесь стоять?

Хатани пришлось ответить:

— Я хозяин. Не стучи так, чужестранец, ворота проломишь. Сейчас открою.

Когда они вошли, ведя за собой лошадей, он, забежав вперед, обеспокоенно спросил:

— Надолго пожаловали?

Высокий, сверкнув в темноте белыми зубами, улыбнулся:

— Поживем — увидим. А ты, хозяин, распорядись-ка насчет наших лошадей. Да и нам поужинать не мешало бы.

Хатани поспешил отдать распоряжения. Гости эти были ему совсем не по душе. Несмотря на темноту, он сумел разглядеть, что приехали они издалека и выглядели очень подозрительно. Здоровяк, чуть не разбивший ему ворота, видно, бродяга какой-то, потому что одет в немыслимую рвань. А с мальчишки что возьмешь? Тоже, наверное, не больно богат. Он решил предложить им самую плохонькую комнату, где обычно селил крестьян, которые приезжали из деревень на базар.

Трактирщик еще более утвердился в своем мнении, когда при свете свечи разглядел обоих. Верзила был в драных кожаных штанах и весь покрыт ссадинами и длинными царапинами, а на парне одежда выглядела потертой и запыленной, а значит, путь они проделали немалый. Каково же было его удивление, когда гости потребовали лучшую комнату и хороший ужин.

Видя, что хозяин замялся, полуголый гигант достал из переметной сумы кожаный мешочек и выразительно его тряхнул. Звон монет настолько убедил толстяка, что он расплылся в улыбке и забегал, стараясь угодить новым постояльцам.

Утолив первый голод, они позвали Хатани к себе за стол и стали его расспрашивать. Удивило его то, что юноша, почти мальчик, чисто говорил на илурском, да и похож был на илура — светловолосый, сероглазый, светлокожий, хотя и очень загорелый. Его спутник, назвавшийся Куллом, походил на воинственного дикаря, но изъяснялся на илурском довольно сносно, хотя и сильно коверкал слова.

— Скажи-ка, хозяин, кто правит вашим кинарством? Ну и вообще какая тут обстановка?

Хатани еще раз оглядел своих подозрительных постояльцев и уклончиво ответил:

— Все зависит от того, зачем вы сюда пожаловали. Если торговать или покупать, то милости просим. Город у нас торговый. Но порядки строгие. Советник Марг, который сейчас правит вместо кинны Ровены, держит народ в узде, как и раньше при кинаре Тиборе.