Глаз павлина - [8]

— Конечно, пропускать такое событие нельзя. — Руфия, как и все женщины, была чрезвычайно любопытна и тоже обожала всяческие развлечения. — Кроме того, Фарах мужчина представительный и, что удивительно, одинокий… — поддразнила она своего спутника.

К этому времени у Руфии с Конаном установились теплые и дружеские отношения, хотя оба не скрывали друг от друга, что вовсе не собираются прожить вместе до глубокой старости. Но сейчас они были вместе, и, главное, им было хорошо.

— Если ты хочешь окрутить старого лиса Фараха, то ничего у тебя не выйдет, — рассмеялся Конан, отсалютовав девушке кубком. — Джилзан говорил, что он чрезвычайно упрям, а кроме того, после смерти королевы дал зарок никогда не жениться. Я вроде так понял, что ее убили какие-то проклятые колдуны. — Голос варвара исказился от ненависти. Конан с детства не выносил колдовское племя. А после того как его мать погибла от рук исчадия зла Тулсы Дуума, он положил себе за труд избавить Хайборию от всех представителей этого племени. И надо сказать, изрядно в этом преуспел: честная сталь, крепкие мышцы и несгибаемая воля зачастую оказывались сильнее самых страшных заклинаний. Лишь то, что Фарах — совершенно не знакомый ему человек — пострадал от одного из этих демонов в человеческом обличье, исполнило киммерийца симпатией к королю Кироса.

— Я еще не встречала такого мужчины, которого не смогла бы приручить. — Офирка весело подмигнула Конану. — Даже Амра-Лев не устоял перед моими чарами! Но не волнуйся, мне здесь делать нечего. По законам Кироса править этим государством должен только мужчина, и мне почему-то кажется, что им будет принц Зебуб. Кстати, — она кокетливо изогнулась, — завтра начинается свадебный карнавал, а мне нечего надеть. — Руфия притворно надула губки. — Я хочу, чтобы ты купил мне какое-нибудь подходящее к случаю украшение, в котором не стыдно было бы появиться на церемонии бракосочетания в храме Птеора.

— Да кто же тебя туда пустит, женщина? — удивился Конан.

— Пока ты, как любопытный мальчишка, болтался по улицам, я познакомилась с очень симпатичным десятником городской стражи, который обещал мне достать пропуск в храм… — победоносно улыбнулась Руфия. И, глядя на сразу нахмурившегося Конана, милостиво добавила: — На двоих, мой герой!

— Да ты ловка, как горная кошка, — покачал головой киммериец, одним мягким, но мощным движением поднимаясь с кровати. — Ладно, будут тебе твои побрякушки. Никто не может обвинить меня в невнимательности к женщине! Я как раз собираюсь на рыночную площадь… Но чуть позже, моя красавица, — добавил он, прижимая затрепетавшую от страсти девушку к широкой груди.

* * *

Конан в свои двадцать пять лет успел объездить добрую треть Хайбории и поэтому считал себя весьма искушенным путешественником. Но к такому зрелищу он был совершенно не подготовлен — местный рынок поразил его до глубины души. Торговые ряды, палатки, шатры, да просто кучи товаров, наконец, уходили во все стороны, насколько хватало глаз. Киммерийцу доводилось видеть города, которые были меньше, чем рынок в Киросе. Видимо, только для того, чтобы обойти весь рынок, потребовалась бы пара дней!

В глазах рябило от обилия товаров со всех концов Хайбории. Чего здесь только не было: и гигантские двуручные мечи ванахеймской работы, и невероятные резные статуэтки из удивительного красного и черного дерева, сработанные чернокожими зембабвейцами, и переливающиеся на солнце всеми цветами радуги полотнища тончайшего кордавского шелка, которые легко можно было продеть в украшенные самоцветами из Меру изящные золотые кольца, что продавались тут же. От обилия цветов и фруктов всех форм и расцветок рябило в глазах, а выбор скакунов всех пород и мастей мог соперничать лишь с выбором рабов и рабынь, представляющих все хайборийские расы! Любой, даже самый взыскательный, покупатель не ушел бы отсюда с пустыми руками.

Конан буквально оторопел. Безусловно, он был грозным и отважным воином, но в глубине души оставался всего лишь молодым парнем, жадным до впечатлений. Поразительно, но вся жестокость мира до сих пор не разучила его удивляться!

Киммериец с трудом проталкивался сквозь толпу, отбиваясь от настырных торговцев, суливших молодому человеку за его золото все блага мира.

— Купи волшебный пояс, парень, который освящен в храме Иштар, — пристал к Конану кривобокий лысый торговец. — Всего две монеты, и все женщины Кироса — твои! Ни одна из этих кокеток не сможет устоять перед могучей любовной магией, заключенной в этом талисмане!

— Носи его лучше сам, старик! А еще лучше — помойся, а то и он тебе не поможет! — прикрикнул на мошенника Конан, вызвав взрыв смеха у находящихся поблизости горожан.

— Не слушай этого обманщика, красавчик, зачем тебе какие-то дурацкие талисманы? Уж я-то знаю, что ты в них совершенно не нуждаешься, сладкий мой, — закричала ему из палатки напротив местная гадалка — дородная и густо намазанная румянами шемитка. — Если чего тебе по-настоящему и надо, так это чтобы мудрый человек прозрел твое будущее. Иди, я тебе погадаю. Не упускай редкую возможность узнать судьбу всего за четверть золотого!