Главное - доплыть - [84]
— Ничего страшного.
— А вот и нет, мама.
Сьюзен отложила расческу.
— Хочешь рассказать?
— Нет. Тогда я вспомню больше, чем мне хочется.
Она и так помнила, хотелось ей того или нет.
— Я не проболтаюсь, — сказала Сьюзен. — Обещаю.
— Проболтаешься.
Эми внезапно стало грустно при мысли о том, как больно будет матери узнать о случившемся.
— Эми, — сказала Сьюзен, глядя в лицо дочери. — Я только что помогала тебе при родах. Я и так уже воображаю себе худшее. Можешь рассказывать спокойно.
— О том, как я напилась? Я вряд ли припомню все подробности…
— Поверь, детка, — я, вероятно, и не захочу всех подробностей.
Эми положила поудобнее малыша, тут же заснувшего у ее груди. Слава Богу, мать сидит позади.
— Значит, на прошлый Хеллоуин…
— Так… — произнесла Сьюзен сдавленно, и Эми пожалела, что начала рассказывать, но остановиться было уже невозможно.
— Я не собиралась никуда идти. Я хотела остаться дома и раздавать детям конфеты. Но потом ты нарядилась в Пеппи Длинныйчулок!
Сьюзен перестала расчесывать.
— Мне нравился этот костюм!
— Но ты хотела, чтобы я тоже нарядилась! У тебя был парик Сиротки Энни, и ты требовала, чтобы я его надела!
— Правда?
— Да.
Эми не желала сидеть дома и носить парик Сиротки Энни, поэтому ушла — отправилась в кафе, заказала горячий шоколад и прочитала главу «Уолдена». Часов в десять пришли несколько парней — в том числе один из ее одноклассников. Наверное, они пожалели девушку, потому что спросили, что она делает здесь одна. Эми ответила, что готовится к уроку литературы, и тогда они в шутку решили ее похитить.
Обычно над Эми не подшучивали, и поэтому она чувствовала себя выше остальных. Впрочем, Эми не стала говорить это матери.
— Потом мы пошли в парк, — сказала она. — У них была водка. Они вовсе не хотели ничего дурного — они думали, я умею пить.
— И сколько же ты выпила?
— Понятия не имею.
— Ты помнишь, как позвонила мне и сказала, что ночуешь у Сары?
— Я именно так и сказала?
— Да. И я тебе поверила.
— Прости.
— Ничего страшного. Я тоже лгала родителям.
После этого все поплыло. Эми помнила, как сидела на заднем сиденье машины, а потом кто-то помогал ей войти в дом. Помнила колючий ковер под щекой. Какие-то девушки помогли ей встать и отвели в спальню, где стояла огромная кровать, заваленная одеждой. Она проснулась в темноте, с пересохшим ртом и холодными ногами, бедра были влажные и липкие, а нижнее белье надето задом наперед.
Она каким-то образом догадалась, что «их» было больше одного.
Эми все это рассказала матери, умолчав лишь про белье. И про число. Она действительно не знала в точности. Лишь то, что их было несколько.
— И кто это был? — спросила Сьюзен, помолчав.
— Ты сказала, что не будешь спрашивать.
— Не говорила.
— Мама…
— Детка, мы…
— Мама.
Дома она приняла душ, и у нее все болело, и — да, до нее дошло, но мимолетно, и Эми все выкинула из головы, потому что должна была подумать о более насущных проблемах — например, о выборе колледжа и о весенних экзаменах.
— Ты не заметила, что набираешь вес? — спросила Сьюзен.
— Я постоянно набираю вес.
— Но ты не чувствовала себя по-другому?
— Нет. Да. Не знаю.
«Не волнуйся, — хотелось ей сказать. — В следующий раз, когда я пересплю с целой футбольной командой, сделаю тест на беременность».
— И подруги тебе не помогли? — вдруг спросила Сьюзен. — Разве они не знали, что нельзя бросать тебя вот так? Разве девушки больше не присматривают друг за другом?
— Наверное, нет, мама.
— Я им шеи сверну, — пообещала Сьюзен. — И тому парню тоже.
— Мама, ты сказала, что переживешь.
— Я не обещала, что не буду злиться, — ответила Сьюзен. — Между прочим, я в ярости. Не только из-за того, что с тобой сделали. Почему никто о тебе не позаботился? Ты потеряла сознание! Могла захлебнуться собственной рвотой! Да что такое сталось с людьми?
Эми пожала плечами. В течение месяца на ее счет в школе шепотом строили предположения — до Дня благодарения, когда кто-то другой выкинул очередную глупость и стал предметом школьных пересудов.
И теперь она лежала на больничной койке и наблюдала, как ее мать меряет шагами палату. Эми отчаянно хотелось утешить Сьюзен. «Я ведь жива, — думала она. — Я все выдержала». Но она понимала, что мать поражена в самое сердце и никакие слова не помогут. Она не могла простить себя за то, что напилась и причинила Сьюзен такое горе.
— Мама, перестань. Я в порядке.
Сьюзен сделала глубокий вдох, села и взглянула дочери в глаза.
— Не так уж легко это выслушать, — сказала она. — Но ты права. Я пообещала, что не сорвусь. Я очень близка к краю, но все-таки не сорвусь. Просто нужно немного выпустить пар. Но я справлюсь. И ты справишься. Твоя жизнь отнюдь не разрушена, и не нужно себя казнить. Мы найдем наилучшее решение — пусть даже не через несколько дней и не через несколько недель, но мы все уладим. Помнишь, что сказал Джей-Ти? Как только теряешь уверенность в себе — теряешь все. О Господи… — Она вздохнула. — А что, если бы мы не поехали сюда? Если бы все это произошло в Меконе? Сомневаюсь, что я бы пережила. Хотя, наверное, пришлось бы. Не знаю… — Сьюзен коснулась лица Эми и утвердительно покачала головой. — Мы все уладим, — повторила она.
Когда пожилой Мюррей Блэр приглашает сына и дочерей к себе на ферму в Нью-Гэмпшир, он очень надеется, что семья проведет выходные в мире и согласии. Но, как обычно, дочь Лиззи срывает все планы: она опаздывает и появляется с неожиданной новостью и потрепанной семейной реликвией — книгой рецептов Фанни Фармер. Старое издание поваренной книги с заметками на полях хранит секреты их давно умершей матери. В рукописных строчках спрятана подсказка; возможно, она поможет детям узнать тайну, которую они давно и безуспешно пытались раскрыть. В 2019 году Элизабет Хайд с романом «Спросите Фанни» стала победителем Книжной премии Колорадо в номинации «Художественная литература».
Герои книги Николая Димчевского — наши современники, люди старшего и среднего поколения, характеры сильные, самобытные, их жизнь пронизана глубоким драматизмом. Главный герой повести «Дед» — пожилой сельский фельдшер. Это поистине мастер на все руки — он и плотник, и столяр, и пасечник, и человек сложной и трагической судьбы, прекрасный специалист в своем лекарском деле. Повесть «Только не забудь» — о войне, о последних ее двух годах. Тяжелая тыловая жизнь показана глазами юноши-школьника, так и не сумевшего вырваться на фронт, куда он, как и многие его сверстники, стремился.
Повесть «Винтики эпохи» дала название всей многожанровой книге. Автор вместил в нее правду нескольких поколений (детей войны и их отцов), что росли, мужали, верили, любили, растили детей, трудились для блага семьи и страны, не предполагая, что в какой-то момент их великая и самая большая страна может исчезнуть с карты Земли.
«Антология самиздата» открывает перед читателями ту часть нашего прошлого, которая никогда не была достоянием официальной истории. Тем не менее, в среде неофициальной культуры, порождением которой был Самиздат, выкристаллизовались идеи, оказавшие колоссальное влияние на ход истории, прежде всего, советской и постсоветской. Молодому поколению почти не известно происхождение современных идеологий и современной политической системы России. «Антология самиздата» позволяет в значительной мере заполнить этот пробел. В «Антологии» собраны наиболее представительные произведения, ходившие в Самиздате в 50 — 80-е годы, повлиявшие на умонастроения советской интеллигенции.
"... У меня есть собака, а значит у меня есть кусочек души. И когда мне бывает грустно, а знаешь ли ты, что значит собака, когда тебе грустно? Так вот, когда мне бывает грустно я говорю ей :' Собака, а хочешь я буду твоей собакой?" ..." Много-много лет назад я где-то прочла этот перевод чьего то стихотворения и запомнила его на всю жизнь. Так вышло, что это стало девизом моей жизни...
1995-й, Гавайи. Отправившись с родителями кататься на яхте, семилетний Ноа Флорес падает за борт. Когда поверхность воды вспенивается от акульих плавников, все замирают от ужаса — малыш обречен. Но происходит чудо — одна из акул, осторожно держа Ноа в пасти, доставляет его к борту судна. Эта история становится семейной легендой. Семья Ноа, пострадавшая, как и многие жители островов, от краха сахарно-тростниковой промышленности, сочла странное происшествие знаком благосклонности гавайских богов. А позже, когда у мальчика проявились особые способности, родные окончательно в этом уверились.
Самобытный, ироничный и до слез смешной сборник рассказывает истории из жизни самой обычной героини наших дней. Робкая и смышленая Танюша, юная и наивная Танечка, взрослая, но все еще познающая действительность Татьяна и непосредственная, любопытная Таня попадают в комичные переделки. Они успешно выпутываются из неурядиц и казусов (иногда – с большим трудом), пробуют новое и совсем не боятся быть «ненормальными». Мир – такой непостоянный, и все в нем меняется стремительно, но Таня уверена в одном: быть смешной – не стыдно.