Когда он закончил, я подошла к нему.
– Здравствуйте, – сказала я.
Он улыбнулся в моем направлении:
– Привет.
– Я рада, что вы вернулись!
– Спасибо, мисс.
– А где вы были?
– Ездил погостить у дочери на юге. Для моих косточек нью-йоркские зимы уже слишком суровы.
– Это была холодная зима, точно.
– Да уж!
– Вашу собаку зовут Джони, да?
– Верно.
– А вас зовут Горди Джонсон?
– Я что, так знаменит, что ты знаешь мое имя? – хихикнул он, наклонив голову.
– Моя подруга Джун Доусон знает вас.
Он поднял голову, пытаясь сообразить, кого я имею в виду.
– Ее отец служил во флоте, – объяснила я. – Он умер несколько лет назад. Сержант Доусон.
– Сержант Доусон! Конечно, я его помню! Славный малый. Как жаль. Я отлично помню его семью. Передай привет его дочурке, хорошо? Она хорошая девочка.
– Передам, – ответила я. – Мы пытались вас найти. Джун и я волновались за вас, когда вы пропали.
– Ох, милая, не беспокойся за меня. Я справляюсь. Я не какой-нибудь бездомный. У меня есть дом на окраине. Мне просто нравится что-то делать, выходить из дома с Джони. Утром я сажусь на автобус прямо рядом с домом. Еду до конечной. Это приятная прогулка. Я прихожу сюда по привычке, понимаешь? Тут хорошие люди. Как сержант Доусон. Я люблю играть для них. Тебе нравится моя музыка?
– Да!
– Ну вот, поэтому я и играю тут, малышка! Чтобы скрасить людям дни.
Я радостно кивнула.
– Спасибо, мистер Джонсон.
– Можешь звать меня Горди.
– Кстати, меня зовут Шарлотта.
– Приятно познакомиться, Шарлотта.
Он протянул мне руку, и я ее пожала.
– Мне пора идти. Было приятно поболтать с вами.
– Пока, Шарлотта.
– Пока, мистер Джонсон.
Я сунула руку в карман, вытащила долларовую купюру и бросила ее в футляр аккордеона.
Шур.
– Боже, храни Америку! – сказал Горди Джонсон.
