Гитлин и Сталер - [18]
Из окна доносится уличный шум, топот шагов.
Что это? (Бросается к окну.)
Доносятся выкрики «Зиг хайль!», «Зиг хайль!»
Что это? Смотри-ка, люди. На плакатах — мы. Мы с тобой, Йозеф. Я же говорил! Ты и я. Не может быть?! Какой сейчас год? Тридцать первый? Или уже тридцать третий? Берлин?
С т а л и н (глаза лучатся добром и светом). Даже не сорок шестой, Адольф.
Г и т л е р (тихо). Не может быть!
С т а л и н. Может.
Г и т л е р. Но где мы?
С т а л и н. В Москве.
Г и т л е р (не веря своим ушам). Где?
С т а л и н. В сердце России, Адольф. Москва взята без боя.
Г и т л е р. Постой, это в Москве люди кричат «Sieg Heil!»?
С т а л и н. Канечно.
Г и т л е р. А кто эти люди?
С т а л и н. Это? Это — маркетологи.
Г и т л е р (глаза загораются безумным огнём). Маркетологи?! Наша взяла, Иосиф! Я предлагаю пересмотреть процент!
17. Лежать тихо!
Vanov в халате врача.
В а н о в. За окном вопли какие-то, плакаты, совсем народ охерел. И это наша молодёжь! (Замечает как Гитлер со Сталиным дёрнулись под одеялами.) Я вижу, вы тут совсем спелись!
Г и т л е р (тихо для одного Сталина). Но это же удар судьбы, Иосиф. Всю жизнь мы с тобой боролись с ними, а вышло, что только друг с другом боролись? Так кто же победил?
С т а л и н (намеренно громко). Адольф Альбертович, я устал и хочу спать.
В а н о в. Ну, так-то лучше. А то диктаторы, тираны, полководцы! Императоры! Трать на вас трофейные медикаменты.
Г и т л е р (шепчет). Иосиф! У меня на Украине и в Прибалтике ещё остаются боевые группы. Они обязательно выйдут на связь!
В а н о в. Опять разговоры у меня здесь? (Раскрывает медицинскую карту.) Так, кто у нас тут? Гитлин Адольф Альбертович, директор интерната «Волчье логово», поступил в тяжёлом состоянии после штурма дирекции учреждения вооружённой толпой воспитанников. Как себя чувствуете, Гитлин? Только не надо мне делать вид, что не понимаете по-русски! Всё вы прекрасно понимаете. Повторяю, не надо на меня фашистом недобитым смотреть. Отвечайте, когда вас спрашивает лечащий врач.(Гитлер молчит, Ванов читает про себя.) Диагноз: маниакально-депрессивный психоз на фоне некрофильской доминанты. (Вслух.) Ишь ты, доминанты! А мне возись с такими отморозками. (Громко.) Так будем говорить, Гитлин?(Санитару.) Увезите его с моих глаз долой! Так, а здесь у нас что? (Открывает вторую карту.) Сталер Иосиф Вениаминович, детский тренер по шашкам-го, диагноз паранойя. (Кому-то в коридор.) Переведите больного Гитлина в другую палату!(Тише, как бы про себя.) Забили весь госпиталь хачами да жидами. (Гитлер бросает затравленный взгляд. Его увозят.) Так, Сталер. Что за шашки такие? Что за гошки? Доигрались, мать вашу. Детский тренер, не стыдно? Хватит мне здесь изображать акцент, и всё вот это такое! Церемонится с вами наше государство, жалеет. А зря.
С т а л и н. Таварищ врач!
В а н о в. Какой я тебе «таварищ»! Я сказал — при мне никаких акцентов чтобы не было! (Накручивает себя.) Я тебе это говорил?! Я предупреждал? Ты что, самый борзый? Получишь ты у меня теперь трубку!
С т а л и н. Товарищ Ванов, Ви же савэтский человек. Ви же врач. Хоть и в пагонах.
В а н о в. А ты меня не совести! У меня распорядок и приказ. Понял? Приказ. Знаешь, кем подписан? Молчишь? (Сестре.) Чтобы никаких стихов. Да, и сбрейте ему усы.
С т а л и н. Таварищ Ванов!!!
В а н о в. Сталер! Лежите тихо, я вам уже всё сказал! (Угрожающе тихо.) Я сказал!
Досье 01
Высокие готические своды. Восемь рыцарей, имеющих посвящение prior, в разных позах вокруг тёмного прямоугольника стола. В дальнем углу к стене прикован человек неопределённого пола. Громкие голоса, спор.
Г р о с с м е й с т е р. Не могу добиться тишины!
P r i o r. Любезные братья, давайте успокоимся!
Г р о с с м е й с т е р. Я могу продолжить?
P r i o r. Да, Ваше преосвященство.
Г р о с с м е й с т е р. Ещё раз повторяю, что Иосиф собрал кровь в ту самую чашу, которую Христос последний раз пригубил на Тайной вечере. Ибо служила сия чаша потиром — сосудом Причащения. Иосиф ушёл с чашей в Британию. И там, в варварской, языческой стране, основал аббатство в местечке Гостоунбери, где и поныне вам покажут могилу короля Артура. Там воткнул Иосиф палку, и пустила эта палка корни, и зазеленела чудесным терновым кустом, который цветёт два раза в году. И по сию пору известен этот кустарник как терновник гостоунберийский. Читайте, возлюбленные братья! Читайте Жоффруа Монмутского!
П р и к о в а н н ы й ч е л о в е к. Апокриф.
Г р о с с м е й с т е р. А в дни штурма Берлина славяно-монгольскими ордами другой Иосиф, Иосиф Сталин, передал Адольфу Гитлеру тайное послание. Он предлагал вождю тевтонов укрыться на даче в Кунцево. Гитлер принял предложение Русского Тираннозавра. Была единственная страна, где можно было спокойно размышлять о прошлом и будущем без желания заработать на этом. Ни Мексика, ни Парагвай не годились. До Тибета и пещер Гиндукуша было уже не добраться, там стояли американцы, караулящие грядущую Аль-Каиду. А в чудесную, таинственную и неприступную Агарту вход для таких, как Гитлер, был наглухо закрыт Рерихами. Вам это известно также хорошо, как и мне.
П р и к о в а н н ы й ч е л о в е к. Не в Агарту, а в Шамбалу.
