Гитлер в Вене. Портрет диктатора в юности - [86]

В спальное отделение, занимавшее четыре верхних этажа, пускали с 8 часов вечера, покинуть его следовало до 9 часов утра. Этажи состояли из длинного ряда крошечных спаленок площадью 1,40 на 2,17 метра. В каждой умещались кровать, столик, вешалка и зеркало. У постоянно проживающих жильцов постельное бельё меняли каждую неделю, у постояльцев на одну ночь — ежедневно, как в гостинице. Особая роскошь — дверной замок и электрическая лампочка в каждой комнате. Скорее всего, Гитлер впервые в жизни поселился в комнате с электрическим освещением.

Жильцы в общежитии сменялись постоянно, но они все были примерно одного возраста и социального происхождения: около 70% — мужчины до 35 лет (самым молодым — 14 лет). Наиболее многочисленную профессиональную группу (70%) составляли рабочие и подсобные рабочие, занятые преимущественно в металлургической отрасли, — слесари, кузнецы, токари по металлу, литейщики[656]. Встречались и другие профессии и категории граждан: возницы, прислуга в магазине, официанты, подмастерья, садовники, много подёнщиков и безработных, а ещё — разорившиеся дворяне, невостребованные артисты, разведённые и банкроты. 80% жильцов имели годовой доход менее 1200 крон и, соответственно, не платили подоходный налог.

Общежитие представляло собой многонациональное государство в миниатюре: 43,5% постояльцев — выходцы из Нижней Австрии и Вены, 23% — из Богемии и Моравии, 11,6% — из Венгрии, по 2–3% — из Штирии, Верхней Австрии (в том числе и Гитлер), Галиции и Силезии, ещё меньший процент — из Хорватии и Славонии, Тироля, Буковины, Австрийского Приморья, Зальцбурга, Далмации и Боснии. Иностранные граждане: 4,5% из Германской Империи, 1,3% — из Италии и 0,9% — из России[657].

Здесь, как и во всей двуединой монархии, разделение по национальному и политическому признакам оказывалось делом сложным и неоднозначным. Вот случайно обнаруженный пример. В августе 1909 года, во время беспорядков, устроенных немецкими националистами, которые выступали против проживавших в Вене чехов, арестовали постояльца мужского общежития: он швырнул камень в караульное помещение[658]. В архиве Венского отдела регистрации по месту жительства сохранилась информация об этом человеке по имени Вильгельм Мандль. Иудей из Венгрии, фотограф, ранее судимый, на три года старше Гитлера, десятилетиями обитал то в мужских общежитиях, то в ночлежках. Иудей Мандль[659] попал в газеты как агрессивный немецкий националист — это даёт нам представление о многосложности императорской и королевской монархии, «Вавилона народов». Надо полагать, столь же неспокойной была и жизнь в многонациональном мужском сообществе.

^{Реклама мужского общежития}

Управляющие мужским общежитием (сначала Иоганн Канья, с июля 1910 года — Роберт Шаффер) внушали страх и почтение. Управляющий жил здесь же, в общежитии, и следил за соблюдением дисциплины, чистоты и спокойствия. Появление женщин даже в общих комнатах строжайшим образом запрещалось. Нарушение правил каралось выселением.

Летом 1910 года в рабочем районе Хернальс (Вурлитцергассе 89) открылось второе подобное общежитие (где Гитлер никогда не жил, вопреки некоторым утверждениям). Однако эти приюты, предлагавшие в общей сложности 1434 спальных мест, даже отчасти не покрывали существующую потребность в жилье. Более 80.000 человек снимали койку[660], а ещё больше — находились в поисках жилья. В 1911 году почти все жильцы общежития на Мельдеманштрассе (514 из тогдашних 560) проживали здесь непрерывно уже более года[661], так что для новых постояльцев места не было. От такого жилья никто без особых причин не отказывался.

Производство картин

Гитлер, которому теперь почти 21 год, сидит в тихой и безупречно чистой читальне мужского общежития, в зале для некурящих, и рисует. Рядом с ним трудятся и другие надомные работники: переписчики нот, рисовальщики адресных указателей и прейскурантов. Кто-то вырезает из картона открытки и украшает их гербами и монограммами, кто-то выписывает из газет имена и адреса тех, у кого недавно состоялась помолвка, чтобы продать сведения мебельным фирмам. Другие погружены в чтение газет и книг. Остальные играют в шахматы или домино, разговаривают, спорят, наблюдают за работой соседей. Кто-то приходит, кто-то уходит.

Производство и продажа картин идут хорошо. Впервые в жизни Гитлер способен прокормить себя сам. Тщеславия художника у него как будто и не наблюдается. Искусство ради заработка (так скажет он позже — правда, не о собственном творчестве) — это наёмный труд по заказу потребителя, то же самое, что искусно сделанный кондитером торт или булочка, которую пекарь присылает к утреннему кофе[662].

^{Вид на площадь Михаэлерплатц в XVIII веке, копия «А. Гитлера». Слева во времена Гитлера уже стоял дом Лооса}

Ханиш[663] сбывает акварели уже не только гостиницам, но и ремесленникам — например, багетчикам, которым нужны картины, чтобы выставить рамы в витринах в более выгодном свете. В апреле 1910 года обойщик Карл Пихлер из рабочего района Хернальс (Хернальсер Хауптштрассе 30) заказывает копии двух картин, изображающих весенний и осенний пейзажи, точно установленных размеров