Гиршуни - [61]

— Нет, в зонах безопасности.

— А-а… я делал на прошлой неделе. Ты хочешь проверить?

— Да, вроде как было предупреждение об атаке. Я обновлю, ты не возражаешь?

— Конечно, конечно… — он снова спрятался за монитор.

Ну вот. Теперь я обеспечил себя скучной рутинной работой, причем как минимум на три часа, а если растянуть, то и на целый день. Верный способ забыть о сюрреалистическом мире блогосфер. Я снова взглянул на экран. Сбоку, на полосе интернетовских ссылок бронзовело чье-то резко очерченное лицо. «Медальный профиль» — вспомнил я что-то недавно читанное. Под картинкой было написано: «Отдел розыска пропавших». Рука сама потянулась кликнуть — задолго до того, как я успел напомнить самому себе о том, что еще ровно минуту назад намеревался покончить с темой розысков раз и навсегда.

Страница раскрылась, показывая шапки статей о пропавших людях. Пункт о человеке с медальным профилем стоял третьим сверху. Барух Хульдаи по прозвищу «Боб». Возраст — сорок три года. Следователь центрального округа. В последний раз Боба видели декабрьским вечером в Иерусалиме, в районе площади Сиона. Семья и сотрудники по работе будут благодарны за любую информацию, которая помогла бы пролить свет… и так далее, и тому подобное.

— Аркадий? — тут только я понял, что Гиршуни давно уже предупреждающе скрипит, на свой обычный манер сигнализируя о начале контакта.

— Да?

— Тебе нужен пароль?

— Какой пароль?

— Чтобы войти в зону безопасности, — удивленно сказал он. — Мы ведь меняем каждый раз, когда…

— Ах, да, конечно… — вспомнил я. — Слушай, я давно хотел у тебя спросить…

— Да?

— У тебя есть координаты Ореха? Телефон, почтовый адрес, имейл?

— Ореха? — Гиршуни изумленно смотрел на меня из-за монитора, на этот раз полным комплектом очков, ушей и полураскрытого рта. — Какого ореха?

— Грецкого. Нашего с тобой одноклассника. Помнишь такого?

Гиршуни хмыкнул и посмотрел в потолок. Возможно, он ждал, что я начну объяснять, зачем это мне вдруг понадобились координаты Ореха. Но я молчал. Передо мной на экране светился профиль бесследно пропавшего человека, полицейского следователя по прозвищу Боб. Где боб, там и орех. Я не мог больше сидеть сложа руки, не имел права.

— У меня нету, — проговорил, наконец, Гиршуни. — Но ты и сам можешь узнать… сейчас почти все тусуются на сайте «Одноклассники», кроме разве что нас с тобой… кхе-кхе-кхе…

Меня мороз продрал по коже. Гиршуни смеялся! Верите ли, но никогда до того я не слышал его смеха — за все эти годы, с самого детства — ни разу! Почему именно сейчас? Почему? Я хотел привстать, чтобы получше разглядеть это редчайшее явление природы — и привстал бы, когда бы не был парализован внезапным приступом страха — как тогда, в пустом здании.

Ореха я и в самом деле довольно быстро нашел на «Одноклассниках» — и почтовый адрес, и электронный, и целую россыпь телефонных номеров. Чувак явно ни от кого не скрывался. Он проживал в Бруклине, как и Жуглан, его блоговский прототип. Я дождался тамошних одиннадцати утра, а заодно — пока Гиршуни уйдет домой, и позвонил на мобильный.

— Алло! — даже резонирующая на американский манер вторая гласная не помешала мне узнать его голос.

— Господин Грецкий? — спросил я на всякий случай.

— Погоди-погоди, — отвечал Орех, немного помолчав. — Не говори, я сам узнаю. Так… Витька — точно нет. Сашка помер, собака. Игорек? Нет, не Игорек…

Он перечислил еще несколько знакомых и незнакомых имен.

— Да ладно, не пытайся… — начал было я, но Грецкий тут же прервал меня восторженным воплем:

— Арик! Это ты, старикан? Ну конечно, это ты! Ну ты молоток! Так вовремя позвонил! Так вовремя, так вовремя! Ты сейчас где, в Штатах?

— Я звоню из Тель-Авива. Слушай, нам надо поговорить…

— Конечно, надо! — кричал он. — Мы обязательно поговорим, и намного раньше, чем ты думаешь. Причем лично, а не по телефону!

— Ты что, приезжаешь?

Он рассмеялся знакомым ореховским смехом — гулким, дробным, где каждое «ха» представляет собой отдельную звуковую единицу.

— Нет, старикан, не я. Приезжаешь ты. Я свою старшую замуж выдаю. За брокера, блин! «Мама, я брокера люблю…» Свадьба будет — на весь брокер… тьфу! — на весь Бруклин! Через две недели, так что времени мало. Билеты за мной и гостиница тоже. Все, решено! Диктуй — как ты пишешься по паспорту, латинскими буквами?

— Подожди, Орех… — пробормотал я, ошарашенный этим внезапным неудержимым наездом. — Как-то это все… неожиданно… я так не могу…

— Еще как можешь! — заверил меня он. — Знаешь, ладно, мне сейчас бежать надо, ты пока привыкни к самой идее, а я тебе потом перезвоню. Давай телефон, быстро! Дел невпроворот.

Я послушно продиктовал Грецкому свои номера и повесил трубку. Оставалось надеяться, что следующая попытка предупредить его об опасности окажется более удачной.

Звонок из Нью-Йорка последовал уже на следующее утро, в половине восьмого. Я снял трубку.

— Алло, Арик? — голос звучал хотя и устало, но по-прежнему напористо. — Значит, так. Билет на тебя заказан и оплачен. Записывай телефон агентства и номер заказа. Позвонишь, они тебе вышлют… погоди, может, ты не один?

Это была первая его фраза, в которой присутствовала хотя бы минимальная интонация сомнения.