Гипноз и «чудесные исцеления» - [4]
— Дух грома тебе говорит — встань, Чонг!
— Дух ветра тебе говорит — встань, Чонг!
Ку-Кор стал страшен.
Несмотря на осенний холодный ветер, от которого не спасали даже толстые звериные шкуры, колдун скакал почти голый, обливаясь потом. Длинные волосы, сильно намазанные жиром и закрученные в косу, прилипли к спине. Глаза, казалось, были готовы выскочить из орбит, на губах пена.
Вид Ку-Кора действовал на всех охотников, как магнит.
Не в силах отвести глаз от неистовствовавшего колдуна, они сидели, как скованные, не видя ничего, кроме мечущейся фигуры Ку-Кора, не слыша ничего, кроме его голоса. Колдовство заняло много времени. Короткий осенний день быстро поглощался надвигающимися сумерками. А колдун все плясал и плясал, все выкрикивал слова заклинаний, сзывая духов к костру. Вот он начал прямо руками хватать пылающие головни и чертить ими в воздухе огненные круги и змеевидные линии. Искры звездчатым дождем рассыпались вокруг, они попадали на Чонга, на охотников, но никто не чувствовал ожогов. Сам Чонг уже давно сидел, а не лежал на носилках.
Повелительные окрики Ку-Кора вызвали его из забытья, начавшегося с того страшного момента, когда лапы медведя легли на его плечи. Но вызвали для того, чтобы ввергнуть в гипнотическое оцепенение, пройдя через которое он обретал похищенное страхом здоровье. Он верил в колдуна, верил, будто колдун может вызвать добрых духов и с их помощью победить злых. В то же самое слепо верил и сам колдун и все сидевшие вокруг него.
Все они, первобытные предки наши, по образному выражению Энгельса, переживали тогда «детство человеческого рода» и были несведущи, наивны, доверчивы и беспомощны, как маленькие дети. Природа обступала их со всех сторон, как грозная и непостижимая сила. Она то милостиво согревала их лучами ласкового весеннего солнца и кормила вкусной пищей, то вдруг непонятно почему обжигала лютым морозом, морила мучительным голодом, поражала стрелами разъяренных молний, палила огнем лесных пожаров, топила в клокочущих водоворотах разлившихся рек.
Как предостеречься? Как спастись? Как предугадать, откуда тебя ждет бедствие? С какой стороны и от чего тебе угрожает гибель? И вот тогда подхлестываемое страхом воображение людей создало миф о незримых властителях, по своему произволу управляющих хаосом стихий. Люди наделяли сверхъестественной силой деревья и камни, молнию и гром, люди выдумывали всемогущих духов зла и добра. Свое единственное спасение от бед и страданий они видели в помощи распорядителей судеб.
В тот миг, когда Чонг, услышав призывный вопль Ку-Кора, приподнял голову и взгляд его встретился с глазами колдуна, излучавшими волны экстаза, когда всего его заполнил ритм грохочущих погремушек и речитатива колдовских заклинаний, он поверил, что близко спасение, что высшие силы, вызванные колдуном, его спасут.
В его ушах один призыв: «Чонг, встань!»
Ку-Кор же, видя, что Чонг делает усилия чтобы встать, еще больше поверил в то, во что верил всегда, — в могущество духов, в то, что ему дарована свыше власть вызывать их и беседовать с ними. Еще громче он стал взывать к духам: пусть добрые услышат, пусть злые испугаются и отойдут. Еще выше и неистовее стали его прыжки — пусть добрые порадуются, как он пляшет в их славу, пусть злые отступят перед его натиском.
А охотники? Ведь на их глазах свершилось чудо: Чонг, который недавно бездыханным лежал на земле у ног хозяина леса, теперь сидит на носилках и смотрит вместе с ними на кружащегося колдуна. Как тут не поверить во власть духов и в способность колдуна творить с помощью духов добро и зло, в его избранность и силу.
«Чонг, встань!» — в последний раз вместе с хлопьями пены исторгнул из своего пересохшего рта Ку-Кор. И Чонг встал и пошел, немного шатаясь, навстречу колдуну. Но в этот миг конвульсивная дрожь пробежала по всему телу Ку-Кора. Его взгляд потух. Руки, как плети, упали вниз. Казалось, сила, которой он был переполнен, перешла в поднятого им больного. Он отдал ее всю без остатка, и теперь, сам обессиленный, медленно оседал на землю.
Из хижины вышли два младших колдуна — помощники и ученики Ку-Кора. Они бережно подняли его и скрылись с ним за пологом из бизоньей шкуры.
Мы не станем утверждать, что все произошло именно так. Это было слишком давно, несколько десятков тысяч лет назад, и поэтому доказательных свидетельств точно такой процедуры не сохранилось. Скорее всего, что в деталях наш рассказ произволен и не точен, но о главном, о существе происходившего, о его понимании людьми того времени, мы наверняка рассказали сущую правду. В этом убеждают нас предметы домашнего обихода, орудия производства и охоты, а главное — предметы колдовства: амулеты, примитивные флейты, бубны, — найденные при раскопках стоянок кроманьонцев — наших далеких предков. Особенно интересны так называемые магические жезлы начальников с вырезанными на них фигурами диких лошадей, ланей, лебедей, змей и танцующих колдунов в звериных шкурах.
Во Франции в пещере Трех братьев сохранилось вырезанное в скале изображение пляшущего колдуна эпохи Кроманьон. На колдуне — шкура оленя с ветвистыми рогами, с подбородка свисает борода, сзади приделан лошадиный хвост. У его ног изображены различные животные: зубры, олени, львы с вонзившимися в них дротиками. Очевидно, что здесь мы имеем документальное подтверждение существования на этой ступени развития человека магического, охотничьего обряда. Трудно представить себе, чтобы люди, которые верили, будто успех охоты зависит от колдовства, умилостивляющего духа оленя или медведя, не применяли подобного же колдовства для борьбы с недугами. Изучение жизни современных нам отсталых племен и народностей показывает наличие у них именно этих двух форм колдовства— охотничьей магии и магического врачевания.
В предлагаемой вниманию читателей брошюре рассказывается о том, как наука и, в частности, достижения в области изучения гипноза развенчивают религиозные мифы и предрассудки о «чудесных» исцелениях.Издание рассчитано на массового читателя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Наверное, нет другого вопроса, который вызывал бы столько ложных, спорных, реже правильных, мнений, чем гипноз. И до сих пор существуют противоречивые взгляды на гипноз. Человечеству гипноз известен с незапамятных времен. Но многие века он окутывался туманом мистики и религии. Жрецы и маги, «предсказатели» и «чудотворцы» использовали гипноз для обмана народа. И ныне в ряде капиталистических стран показывают с помощью гипноза «чудеса ясновидения» и «исцеления» для того, чтобы укрепить веру в богов и потусторонние силы.
Основу сборника представляют воспоминания итальянского католического священника Пьетро Леони, выпускника Коллегиум «Руссикум» в Риме. Подлинный рассказ о его служении капелланом итальянской армии в госпиталях на территории СССР во время Второй мировой войны; яркие подробности проводимых им на русском языке богослужений для верующих оккупированной Украины; удивительные и странные реалии его краткого служения настоятелем храма в освобожденной Одессе в 1944 году — все это дает правдивую и трагичную картину жизни верующих в те далекие годы.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Книги завершает цикл исследований автора, опубликованных в Издательстве Казанского университета по македонской тематике. «История античной Македонии», часть 1, 1960; часть II. 1963; «Восточная политика Александра Македонского». 1976. На базе комплексного изучения источников и литературы вопроса рассматривается процесс распада конгломератных государств древности, анализируется развитие социальных, военно-политических и экономических противоречий переходной эпохи обновления эллинистических государств, на конкретном материале показывается бесперспективность осуществления идеи мирового господства. Книга написана в яркой образной форме, снабжена иллюстрациями.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Первая мировая война, «пракатастрофа» XX века, получила свое продолжение в чреде революций, гражданских войн и кровавых пограничных конфликтов, которые утихли лишь в 1920-х годах. Происходило это не только в России, в Восточной и Центральной Европе, но также в Ирландии, Малой Азии и на Ближнем Востоке. Эти практически забытые сражения стоили жизни миллионам. «Война во время мира» и является предметом сборника. Большое место в нем отводится Гражданской войне в России и ее воздействию на другие регионы. Эйфория революции или страх большевизма, борьба за территории и границы или обманутые ожидания от наступившего мира — все это подвигало массы недовольных к участию в военизированных формированиях, приводя к радикализации политической культуры и огрубению общественной жизни.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.