Гипнороды. Книга-практикум по техникам глубокого расслабления в родах - [23]

Этот эффект пригодится вам позже, когда вы будете кормить малыша грудью, просыпаться для кормления, глубоко засыпать между. Таким образом вы очень хорошо будете восстанавливаться в этих промежутках.

История применения гипноза в родах

Этот раздел может быть более интересен специалистам, но я рекомендую его прочитать всем, чтобы убедиться в том, что наши российские коллеги способствовали распространению гипноза в мире.

Доказанные случаи применения гипноза в операциях были еще в XIX веке. В 1829 году знаменитый хирург Жюль Клоке, член французской Академии медицины, представил на суд своих коллег-академиков любопытный документ. Это был подробный рапорт о проведенной им безболезненной операции по удалению опухоли молочной железы. Интерес академиков должна была вызвать не сама операция, а примененный в ней метод обезболивания – анестезия достигалась за счет гипноза пациента. Примерно в это же время шотландский хирург Джеймс Эсдейл, работавший в Индии, задокументировал 345 крупных операций, в том числе ампутацию конечности, проведенных под гипнозом в качестве единственного средства анестезии.

Гипнотическое обезболивание в акушерстве имеет такие же давние традиции, как и при хирургических операциях. В 1831 году профессор Отель-Дьё Юссон указывал, что использование гипноза может способствовать уменьшению родовых болей. Об этом же говорил Поль Фуассак в 1833 году. В XIX веке проводились многочисленные опыты в этом направлении, в частности, Каттером (1845) в США, Саундерсом (1852) в Англии, Лафонтеном (1860) и Льебо (1885) во Франции. Доктор Льебо опубликовал в № 10 журнала «Обозрение магнетизма» за 1885 год статью «Anesthesie par suggestion». В ней он приводит примеры двух женщин, которые, будучи погружены в гипносомнамбулическое состояние, комфортно проживали роды и ни о чем не помнили после них.

В России первые сообщения о родах под гипнозом были сделаны в 1891 году врачом М. Добровольской. Она подносила компресс, смоченный водой, к лицу роженицы и внушала ей, что она вдыхает эфир, добиваясь при этом полного или частичного болеутоления в родах. Широкого распространения этот метод не получил, так как требовал личного присутствия гипнолога на родах. Но была доказана возможность словесного воздействия на роженицу.

В 20-е годы XX века за применение гипнотических методов обезболивания в акушерстве стали активно выступать советские врачи, в частности известный невропатолог К. И. Платонов и его ученик психоневролог И. З. Вельвовский. Они занялись разработкой, а позже внедрением собственного метода обезболивания родов, отталкиваясь от теории знаменитого академика Ивана Павлова об условных рефлексах. Платонов и Вельвовский считали, что боль при родах – не что иное, как перевозбуждение коры головного мозга, и определенным словесным подходом можно создать у роженицы нормальное взаимодействие коры и подкоркового слоя головного мозга в процессе родов.

Вот цитата из книги 1925 года издания «Внушение и гипноз в акушерстве и гинекологии» К. Платонова и М. Шестопала. Цитата длинная, но она стоит вашего внимания, поскольку в ней есть описание родов под гипнозом, сделанное самой мамой-медиком. Ей 32 года, и она ждет первенца.

«Когда выяснилось, что я должна ждать ребенка, мне сейчас пришло в голову, что интересно было бы попробовать провести роды под гипнозом. Муж живо поддержал меня в этом намерении, и мы оба шутя говорили, что если я даже и рискую чем-либо, то все же следует для науки поставить этот опыт; и мое положение медички, работающей в этом направлении, меня обязывает. (…) Профессор погружал меня в дремотное состояние сначала при помощи фиксирования взгляда на молоточек, но через два сеанса – без этого, а просто словами тоном приказания: «Спите, вам хочется спать, засыпайте», и самым спокойным тоном, расхаживая по комнате, говорил: «Роды у вас пройдут безболезненно. Этот физиологический акт по существу не должен быть болезнен, просто женщинам внушен издавна страх к нему. Вы не будете бояться, схватки у вас будут интенсивны, правильны, но боли вы ощущать не будете. Ничто вас не волнует, вам легко, приятно и хорошо». (…) К сеансам я относилась, как к любопытному опыту: каков будет результат при родах? (…) Пришел доктор меня посмотреть, как раз при нем у меня отошли воды. Д-р поручил наблюдать за мной акушерке. Мы с ней беседовали о разных вещах, и я время от времени ей говорила: «Вот начинается схватка». Она сидела около меня, и потом стала просить: «Вы, пожалуйста, каждый раз говорите мне, когда у вас схватки. Обыкновенно женщины кричат или стонут, или по крайней мере по их лицу можно сказать, что схватка начинается, а у вас ничего не заметно, а мне нужно каждый раз смотреть, следить». (…) Я все время за собой наблюдала: вот мне ничуть не страшно – как странно. Схватки делались все настойчивее, чаще и продолжительнее. (…) Пришли доктор и профессор. (…) Профессор поглаживал меня рукой по лбу и говорил: «Все прекрасно, вы чувствуете себя хорошо. Вы счастливы, боли вы не ощущаете и ощущать не будете, дремотное состояние овладевает вами». Потом они опять ушли. Между схватками у меня было совсем сонное состояние, иногда с началом схватки я ловила себя на мысли, что вот сейчас я спала. (…) У меня начались потуги. По совету доктора я помогала им, напрягая брюшной пресс. Ощущение от потуг было приятное, о чем я и сказала доктору. Промежутки между потугами были не так приятны: ощущалась некоторая слабость и неопределенная болезненность. Потуги были все энергичнее, и с каждым разом я с особым удовольствием помогала, держась руками за край кровати. В промежутках между потугами я дремала. (…) Вдруг я как во сне вижу, что доктор держит ребеночка, хлопает его, тот закричал, меня поздравляют с сыном. Недоумению моему в первый момент не было границ, я ни за что не могла поверить, что все уже кончилось, – это казалось мне совершенно невероятным. Я и не заметила, что кончились роды. И сразу я почувствовала необыкновенную радость, бодрость, легкость, я готова была соскочить с кровати. Я чувствовала себя совершенно здоровой, испытывала полное ощущение силы, как будто я и не проделала большого напряжения. Меня поразило, что никакой слабости и утомления я не чувствую. Мы с профессором продолжали оживленно беседовать, перебирая все подробности опыта, в то время как со мной еще возились – вышел послед, меня убирали. (…) На другой день и во все последующие самочувствие у меня было очень хорошее. (…) Никогда раньше я не подвергалась гипнозу и не знала, как выражается его влияние; я удивилась тому, как просто и естественно его действие. Я не смогла бы различить, перебирая в памяти процесс родов, где было внушение, где было самовнушение, где простое отвлечение внимания. Мне теперь смешно, когда говорят, что «страшно поддаваться гипнозу».