«Гестапо-Мюллер». Карьера кабинетного преступника - [51]
Гестапо удалось в августе 1942 г. раскрыть еще одну группу сопротивления[604]. Организация «Красная Капелла» была рассекречена, а ее члены арестованы[605]. Шелленберг вспоминает о разгроме разветвленной сети этой группы сопротивления. «Заслуга в проведении этой акции полностью приписывалась Мюллеру. По просьбе шефа гестапо я сам редактировал текущие отчеты. Причиной для этого Мюллер назвал свое ощущение, что Гиммлер в данный момент не хочет видеть его лица»[606].
62 страницы объемного заключительного отчета от 22.11.1942 г. по делу об организации «Красная капелла» были обработаны ведомством IV А 2 (контрразведка, гауптштурмфюрер СС Копков) и представлены шефу СД[607]. Мюллер проинформировал Гиммлера 22.12.1942 г. о вынесении смертных приговоров членам группы «Красная капелла», подтвержденных Гитлером. Министериальдиректор (ОКВ) (чин. — Прим, иерев.) Лемани еще до этого сообщил шефу гестапо о предстоящих казнях. При этом выяснилось, что Гитлера и Геринга очень занимала мысль публично повесить приговоренного к смертной казни Кумерова на его рабочем месте. Из чисто прагматических соображений Мюллер отклонил этот замысел. «Разрешите мне указать на то, что все установленные с Москвой связи в этом случае рухнут. Потребуется длительная работа, чтобы вновь получить шанс для ведения игры с противником»[608].
Мюллер был хорошо информирован о деятельности группы сопротивления «Белая роза», организованной в Мюнхене братом и сестрой Шолль. Это становится ясным из письма Гиммлера, копия которого находилась у Мюллера. 15 января 1943 г. рейхсфюрер СС писал руководителю полиции юга (Мюнхен), высокому чину СС Карлу Франхеру фон Эберштейну о тайной проработке этого вопроса и советовал не привлекать полицейские силы и опереться в своей работе по выявлению зачинщиков на службу СД. Гиммлер подозревал существование закулисных руководителей в католических и реакционных кругах[609].
После покушения на Гитлера 20.07.1944 г. в истории гестапо начался период проведения крупных акций по розыску и преследованиям. Бывший регирунгсдиректор (старший государственный чиновник. — Прим, перев.) штандартенфюрер СС генерал Вальтер Гуппенкотен дал после войны показания о преследовании заговорщиков, возглавляемых Штауфенбергом. Созданная на следующий день после покушения специальная комиссия РСХА подчинялась шефу гестапо Мюллеру, который сообщал о ходе событий непосредственно Кальтенбруннеру. Подчиненные Мюллеру служащие особой комиссии (около 400 человек) занимались арестами, допросами, следствием по делу о покушении. Они работали независимо от других ведомств IV отдела[610].
Личные документы сотрудников Мюллера — Пан-цингера и д-ра Пифрадера свидетельствуют о том, что гестапо играло ведущую роль в преследовании «заговорщиков». Вероятнее всего, Мюллер сам предложил представить к награде высоким орденом д-ра Пифрадера за его «заслуги» при аресте и допросе Штауфен-берга. «Оберфюрер СС д-р Пифрадер является руководителем группы IV В в РСХА. 20 июля, во второй половине дня, он арестовал бывшего полковника графа Штауфенберга на улице Бендельштрассе, хотя ордер на арест к этому времени еще не был выдан. После его прибытия был произведен арест. Он подчинился приказу об аресте только после того, как ему пригрозили пистолетом. Во время многочасового плена д-р Пифрадер повел себя смело, не испугался и сохранил присутствие духа. Как только на Бендельштрассе появились первые признаки противодействия, П. сразу присоединился к происходящему. При развертывании операции П. и далее принимал активное участие в допросах членов группы заговорщиков»[611].
Работе своего давнего знакомого Фридриха Панцингера во время «критических часов 20 июля 1944 г.» Мюллер также дает положительную оценку. Он «с самого начала принимал активное участие в подготовке ответных мер» и показал такие качества характера, как «решительность и осмотрительность». Его продуманные решения явились основной предпосылкой для быстрого подавления мятежа[612].
В последующие недели и месяцы после неудавшегося покушения Штауфенберга во всем рейхе было арестовано приблизительно 7 000 человек, хотя некоторые из них не были даже посвящены в планы «мятежников». Главное учреждение полиции (РСХА) использовало повод для взятия под стражу подозреваемых и неугодных лиц. 17 августа 1944 г. Мюллер послал телеграмму полицейским участкам, в которой сообщил, что при получении условных сигналов «решетка» и «гроза» должны быть арестованы все бывшие депутаты рейха и ландтага, депутаты городского совета и секретари КПД, СПД.
Бывшие политики-оппозиционеры 22.08.1944 г. должны были быть взяты под «охранный арест»[613].
Министр финансов третьего рейха граф Шверин фон Грозигк обратился 18.08.1944 г. с письмом к Гитлеру, чтобы лично походатайствовать о семье своего кузена графа Шверина-Шваненфельда. Она была арестована в соответствии с законом, согласно которому вся семья несла ответственность за деяния одного из ее членов[614].
Борман передал прошение фон Грозигка Кальтенбруннеру, шеф РСХА отправил ходатайство ответственному по этим вопросам Мюллеру. На следующий день после казни фон Шваненфельда 9.10.1944 г. Мюллер сообщил начальнику партийной канцелярии Мартину Борману свою точку зрения: «Учитывая отягчающие обстоятельства предательства Шверина, я считаю проведение таких арестов оправданным и необходимым. Я не имею намерения предложить рейсхфюреру СС удовлетворить ходатайство министра финансов»
