«Гестапо-Мюллер». Карьера кабинетного преступника - [41]
В течение 1942 г. наметились скрытые разногласия между Кнохеном, с одной стороны, и Даннекером и Эйхманом — с другой. При различии мнений речь шла, естественно, не о самих мероприятиях по преследованию, а о процедуре их выполнения. 10.02.1943 г. Эйхман потребовал выполнения программы-максимум по «эвакуации всех евреев французского подданства». В одном из длинных писем Мюллеру спустя всего несколько дней после разговора с Эйхманом, д-р Кнохен касался «решения еврейского вопроса во Франции». Для него было важным устранение трудностей с французскими учреждениями при организации и координации мероприятий. Он подробно осветил проблемы с французскими и итальянскими управленческими органами и сделал резюме, из которого следовал о, что маршал Петен подаст в отставку, если французские евреи будут депортированы. Для успешной депортации евреев из всей Франции необходимо было, чтобы и итальянцы поддержали направленные против евреев акции, так как часть Франции, контролируемая итальянцами, явилась бы убежищем для преследуемых.
Это было преподнесено таким образом, чтобы убедить Мюллера и Гиммлера, что программа Эйхмана нереалистична и обречена на провал[489].
Сообщения Кнохена вызвали сомнения у руководства РСХА. В секретном письме от 25.02.1943 г. посланнику министерства иностранных дел д-ру Бергману Мюллер сообщает о сложностях «решения еврейского вопроса» во Франции и других странах. Ссылаясь на беседу Эйхмана в министерстве, он говорит об отсутствии у итальянцев готовности к совместным действиям, особенно в занятой итальянцами части Хорватии. «Продолжаются эти постоянные случаи исключения из правил при обращении с евреями в итальянских учреждениях, а также защита евреев итальянскими организациями в различных европейских странах. Позиция итальянцев по отношению к евреям значительно затруднила подготовленные нами мероприятия, а осуществление части из них сделала просто невозможным, поскольку правительства различных европейских стран оправдываются поведением страны-союзницы гитлеровской Германии. Такое поведение итальянцев в данном вопросе полностью перечеркивает требования, выдвигаемые фюрером в каждой его речи и публикуемые в прессе»[490].
Чтобы продвинуться в решении вопроса, 27 марта 1943 г. Мюллер, по поручению Гиммлера, вылетел в Рим и провел там переговоры с немецкими послами и шефом итальянской полиции. «Итальянской полицией по четкому и категоричному распоряжению дуче были посланы Лоспинозо, являющийся главным инспектором итальянской полиции, его заместитель, вице-квестор Луцери и другие сотрудники в контролируемую Италией часть Франции, чтобы в совместной работе с немецкой полицией и, если понадобится, с французской, обсудить решение назревшей «еврейской проблемы», как этого требует немецкая сторона. Я сообщаю об этом с просьбой наладить контакт с Ласпинозо, чтобы выяснить, какими он наделен полномочиями. Прошу проинформировать меня об этом»[491].
Налаживание контакта с главным инспектором итальянской полиции представляло трудность для д-ра Кнохена, поскольку Ласпинозо уже избежал одной встречи с представителями СС.
По сообщению д-ра Кнохена, 8.04.1943 г. шеф гестапо подключился к поискам Ласпинозо. Он попросил полицейского атташе в Риме через шефа итальянской полиции организовать встречу в Берлине или способствовать налаживанию прямой связи с д-ром Кнохеном[492]. Но даже спустя шесть недель контакт не удалось наладить, поэтому д-р Кнохен счел необходимым вновь написать Мюллеру 24.05.1943 г. о «еврейской проблеме в контролируемой итальянцами части Франции». Итальянское посольство сообщило ему, что Ласпинозо еще не прибыл, Кнохен проинформировал об этом Мюллера. «Мое предположение о том, что итальянские службы, по меньшей мере, не интересуются решением еврейского вопроса во Франции, подтвердилось; возможно, что ими применяется тактика затягивания решения вопроса […]»[493]. Ласпинозо предпочел вести переговоры с генеральным секретарем французской полиции Боскуа. Он сообщил ему, что намеревается интернировать около 7 000 евреев при помощи итальянской армии в Мегеве; при этом он отказался от совместной работы с французской полицией. В своем письме от 23.06.1943 г. Кальтенбруннеру и Мюллеру д-р Кнохен выразил свое удивление «методами работы» итальянцев[494].
Несмотря на многочисленные трудности в проведении «еврейских акций во Франции», полиции и СС удалось усилить преследования евреев. Лаваль и новый министр юстиции правительства Виши Габольде подписали проект закона, согласно которому все евреи, получившие с 10 августа 1927 г. права на гражданство, будут лишены этих прав; представители полиции безопасности обсудили свои действия с итальянскими учреждениями и Боскуа, чтобы эти евреи сразу же после вступления в действие закона с 30 июня 1943 г. могли быть арестованы. Для проведения арестов д-р Кнохен затребовал у Мюллера 250 «руководителей и исполнителей», так как его собственные оперативные группы были заняты борьбой с коммунистами, саботажниками и террористами
