Гессенская волчица - [76]

В кабинет вошёл Великий Князь. Поцеловав руку графини, он поздоровался с канцлером и уселся в предложенное ему кресло. Екатерина Леонидовна дипломатично удалилась.

– Николай Павлович, я понимаю, что Ваше приглашение вызвано обстоятельствами экстраординарными, – начал разговор Великий Князь. – Но я, право, теряюсь в догадках…

Канцлер встал из-за стола.

– Ваше Императорское Высочество! Вы рекомендовали меня Государыне на этот пост. Могу я говорить откровенно и надеяться на понимание?

– Николай Павлович! По-моему, мы полностью понимаем друг друга и можем доверять друг другу. – Голос Сергея Александровича был искренним и дружелюбным. – И потому я не понимаю Ваших восточных церемоний, они совершенно излишни.

– Спасибо, Ваше Императорское Высочество! Вчера Вы были свидетелем того, как трудно находить общий язык с представителями морского ведомства, начиная с Вашего Августейшего брата. Но государство не может существовать, ежели в нём существует удельная система правления, а флот наш – это такое удельное ведомство, которое долгие годы живёт по своим правилам. Великий Князь Алексей Александрович и адмирал Чихачёв настроены на то, чтобы основное внимание уделять Балтийскому морю, а политика требует сосредоточить наши усилия на Тихом океане.

Игнатьев мягко расхаживал по кабинету, устланному роскошным бухарским ковром. Затем остановился.

– Покойный Государь Николай Александрович незадолго до трагической гибели просил Кази¹⁵⁴ представить записку о состоянии флота. Недавно Кази передал мне эту записку. Я ознакомился и понял, что необходимо ограничиться на Балтике флотом оборонительным, при дополнении Черноморского флота минными, посыльными и разведывательными судами, а всё внимание перенести на Дальний Восток. Именно на Тихом океане нам следует иметь мощный флот, превосходящий японцев.

– Так чего Вы хотите от меня, Николай Павлович? – нетерпеливо спросил Великий Князь.

– Я хочу, чтобы Вы со мною пошли к Государыне для решительного разговора относительно флота и морского ведомства. Ежели мы уж вбухиваем в строительство кораблей миллионы, которые отрываем от армии, то Россия должна получать отдачу. Или генерал-адмирал будет поддерживать единую политику государства, либо… – замолк канцлер, многозначительно посмотрев на собеседника.

– Но ведь на Тихом океане имеется наша сильная эскадра, разве этого мало?

– Мало, Ваше Высочество, совершенно мало! – горячо заговорил Игнатьев. – Ну что такое эта наша эскадра? Это всего лишь сборная кораблей и матросов, присланных с Балтики. Они на Дальнем Востоке – временные гости, пришли-ушли. А нам нужен флот, который будет базироваться не в Кронштадте, а во Владивостоке, или в каком-либо корейском порту. Чтобы и казармы были там, и всякие доки и верфи, мастерские, и жёны офицерские чтобы на берегу ожидали… Не пришлая эскадра, и не Сибирская флотилия с её несколькими канонерками, а флот Тихого океана с самыми новыми броненосцами и крейсерами.

– Да, Николай Павлович, не зря в Константинополе Вас за глаза именовали le vice-Sultan, – усмехнулся Великий Князь. – С Вашими аппетитами…

– А к чему мелочиться, Ваше Императорское Высочество? Неужто мы мелочные торгаши? Нет, если уж делать, то делать так, как делал Пётр Великий! Но чтобы Россия завела сильный флот на Тихом океане, нужно сосредоточить в едином органе рассмотрение всех наиболее важных в военном отношении вопросов и дачи по ним заключений.

– То есть Вы хотите изъять у адмиралов принятие решений по флоту? Они Вам этого не простят. И первым будет мой дражайший брат, генерал-адмирал!

– Россия нам всем не простит, Ваше Высочество, ежели мы будем держаться каждый за свои личные или ведомственные интересы. Флот – для России, а не Россия – для флота. Потому я предлагаю обратиться к Государыне. Было бы полезным, чтобы она также выслушала Великого Князя Александра Михайловича и своего флаг-капитана Ломена.¹⁵⁵ Мне известно, что они выступают за сосредоточение наших усилий на Тихом океане.

– Николай Павлович, весь Петербург знает, что Сандро мечтает о должности генерал-адмирала. Великий Князь Алексей Александрович – мой родной брат. Но я… Я пойду с Вами к Государыне…

В Зимний дворец ехали в великокняжеской карете, храня молчание. Эскорт состоял из взвода Атаманского полка, хотя и Императрица и канцлер неоднократно настаивали на том, чтобы Сергей Александрович не выезжал без надлежащего сопровождения.

Дежурный флигель-адъютант, узнав о неожиданном прибытии канцлера и Великого Князя, со всех ног бросился докладывать Императрице.

Обрадованная неожиданным наступлением оттепели, Аликс была в прекрасном расположении духа. Она встретила гостей в угловом рабочем кабинете, окна которого выходили на Адмиралтейство и Собственный садик. Комфорт здесь первенствовал над роскошью. Обычный Г-образный письменный стол, освещаемый лампой под матерчатым абажуром, и арочная дверь, украшенная кованными прорезными петлями, создавали уют.

– Я не ждала вас сегодня, но я всегда рада видеть моих верных друзей и главных помощников, – дружелюбно сказала Императрица, предлагая гостям занять места в креслах.