Гессенская волчица - [45]

Канцлер довольно хмыкнул, в его глазах мелькнула искорка. Николай Павлович вальяжно промолвил:

– Вы абсолютно правы, Константин Петрович! Именно «Священная дружина», только в новом облике, может стать преградой для распространения в обществе революционной заразы. Сегодня по моему представлению Государыня утвердила устав «Священной дружины». Я же сегодня утвердил Положение о Добровольной охране. Надеюсь, что ряды «Священной дружины» объединят не только представителей аристократии, но и лучших представителей иных сословий.

– Граф Игнатьев по моему повелению назначен Верховным начальником Добровольной охраны, – сообщила Александра Фёдоровна. – Я уверена, что мои подданные выкажут истинную преданность престолу, помогая «Священной дружине» как финансово, так и личным участием.

Довольный произведённым эффектом, канцлер выждал небольшую паузу и перешёл к изложению представленного им проекта реорганизации полиции…

* * *

Высочайшее повеление о реорганизации российской полиции было опубликовано на второй день, вызвав самые живые пересуды в обществе. Одни одобрительно говорили, что русская полиция станет похожа на английскую или германскую. Другие же сокрушались, подсчитывая, сколько денег будет потрачено.

Единый до того Департамент полиции подлежал разделению на два отдельных департамента, государственной полиции и исполнительной полиции.

Департамент государственной полиции, директором которого остался Плеве, осуществлял контроль над деятельностью политической полиции, сыскной полиции и жандармско-полицейских управлений железных дорог.

Департамент исполнительной полиции должен был ведать делами общей полиции, а также руководить вновь создаваемой полицейской стражей. Директором департамента был назначен генерал Баранов,¹⁰³ прославившийся в 1877 году, командуя пароходом «Веста», который выдержал неравный бой с турецким броненосцем «Фехти-Булен».

Управление полицией становилось централизованным, всё более уходя из-под контроля местных властей. В каждой губернии и области создавалось соответствующее полицейское управление, начальник которого назначался Высочайшим указом по представлению министра внутренних дел и фактически не был подчинён губернатору. И хотя губернаторы по-прежнему руководили охраной порядка на вверенной им территории, отныне все назначения и увольнения в полиции должны были производиться исключительно полицейским начальством.

В губернских городах полицейские управления возглавлялись полицмейстерами или обер-полицмейстерами. Во главе уездной полиции стоял исправник.

При всех губернских и городских управлениях создавались сыскные отделения, а при уездных исправниках – сыскные части.

Общая численность полиции должна была увеличиться практически втрое – до 150 тысяч человек. Ряды жандармерии увеличивались до 25 тысяч человек. Для России это было невиданное увеличение полицейских сил, которые долгое время пребывали в загоне.

В крупных городах создавалась конно-полицейская стража, а в сельской местности – полицейская стража, которая комплектовалась по призыву.

Значительно увеличивался размер жалования полицейским чинам, а за безупречную службу вышедшим в отставку полагалась пенсия. Это вселяло надежду, что мздоимство полиции, давно уже ставшее притчей во языцех, хоть немного, но сократится. Ведь до графа Игнатьева размер полицейского жалования не пересматривался более тридцати лет, и многие чины полиции влачили жалкое полунищенское существование, получая меньше, чем заводской рабочий. Ну как же в такой

ситуации не брать взятки и оставаться честным служакой?

Создавались новые полицейские школы с годичным сроком обучения, с отделениями для офицеров и урядников. Курсы при штабе Отдельного корпуса жандармов превратились в Приготовительную школу жандармерии. Всё это позволяло в скором будущем иметь в рядах полиции настоящих специалистов своего дела, а не вчерашних унтер-офицеров, многие из которых вышли из забитого села и были малограмотны.

Для действующих полицейских чинов вводились еженедельные занятия, на которых не только изучались новые инструкции, но и проводилась стрелковая и гимнастическая подготовка. Тех, кто не способен к обучению – гнать в три шеи…

Улучшалось вооружение полиции. Как это ни смешно, но до игнатьевской реформы большая часть русской полиции не имела огнестрельного оружия. В 1895 году только третья часть городовых имела револьверы, а остальные были вооружены лишь абсолютно бесполезными в городских условиях драгунскими шашками, прозванными в народе «селёдками». Хорошо, если городовой раньше служил в кавалерии и умел пользоваться шашкой, а если он служил в пехоте?

После реформы каждый полицейский чин вооружался надежным револьвером Смит-Вессона, который заменялся в армии новыми «наганами», а полицейская стража получила новые трёхлинейные винтовки.

Пешие городовые в дополнение к револьверам получили длинные деревянные дубинки-палицы, по образцу тех, которые граф Игнатьев предлагал ввести ещё в 1881 году,¹⁰⁴ а в полицейских околотках создавался запас старых «берданок» и патронов к ним на случай подавления вооружённых выступлений.