Героиня - [43]

- Я слышала, что ты говорила Рэйчел о своем отце.

Нацинет замерла.

- Ты ни черта не знаешь про моего отца.

- Я знаю, что он был гордым чернокожим мужчиной, который трудился не покладая рук, чтобы дать тебе хорошую жизнь. И что он бессмысленно умер, и что в этом не виновата ни ты, ни кто-то другой, а лишь тот парень, который спустил курок. Я знаю, что тебе его не вернуть. Знаю, как больно тебе было, когда они с твоей матерью расстались.

- Лучше заткнись. Прекрати немедленно!

Нацинет направила нож на Адель, горя желанием перерезать старухе горло, но Майк по-прежнему держал между ними пистолет.

- Прочь с дороги, или клянусь, я всажу в тебя пулю.

Большой Майк едва мог держать пистолет ровно, он начинал шататься, медленно раскачиваясь взад-вперед. Раны в животе продолжали сочиться вязкой, темно-красной жидкостью, пропитывающей его рубашку и джинсы. Адель была уверена, что ему осталось находиться в сознании всего пару минут. И если он не попадет в больницу, то менее чем через час умрет. Она должна попробовать уговорить Нацинет пропустить их.

- Я знаю, каково тебе приходилось в детстве, ты всегда чувствовала себя другой. Ощущала себя неполноценной рядом с белыми детьми, из-за черной крови в твоих венах. Ощущала себя неполноценной рядом с чернокожими детьми, из-за белой крови в твоих венах.

- Я сказала тебе заткнуться!

- Прочь с дороги! - закричал Майк. Казалось, он немного собрался с силами. Адель почувствовала, что его хватка стала крепче.

Не обращая на них внимания, Нацинет продолжала говорить. Из глаз у нее покатились слезы - первая искренняя эмоция, не считая гнева, которую когда-либо видела Адель на лице у этой женщины. Казалось, она готова была сломаться. Адель не знала, что будет, если это произойдет, но вряд ли ситуация станет хуже, чем она есть сейчас.

- Когда твой папа умер, ты решила идентифицироваться с белой половиной твоей семьи, поскольку винила в смерти своего отца всех нас, всех чернокожих. Но белая половина твоей семьи тоже не приняла тебя, потому что они точно знали, что ты пытаешься отрицать... что ты тоже черная. Ты - одна из нас. Мы - твой народ.

- Я - не черная! Вы совсем не такие, как я! Я - не одна из вас!

Нацинет двинулась вперед, поднимая нож, когда входная дверь открылась, и в квартиру вошла Тоня.

Нацинет остановилась и оглянулась, продолжая держать нож над головой. Вид у Тони был потрясенный. Она перевела взгляд с окровавленного ножа в руке Нацинет на пропитанную кровью рубашку Майка, на его пистолет, и на Адель, которую он держал, и которая медленно выскальзывала из его слабеющих рук.

- Какого черта здесь происходит?

Когда Нацинет повернулась к Тоне, Майк закачался и повалился на пол, выронив Адель из рук. Она упала на ковер, а его пистолет, полуавтоматический "Дезерт Игл" - рядом с ней. Адель приземлилась на правый бок, лицом к спальне, и сразу же попробовала перекатиться на живот, чтобы подняться на ноги. Она лежала на животе, когда Тоня вцепилась в Нацинет, и обе женщины упали на пол по другую сторону от дивана.

Адель услышала крик Тони и звук удара. Нацинет пронзительно закричала. Раздался глухой стук, когда одна из них упала на пол.

Адель не слышала звона ножа об пол, но поняла по звукам, что драка продолжается. Она не видела, что происходит, поскольку обзор ей загораживал диван, но она все слышала. Раздался грохот, и одна из рамок с фотографиями упала рядом с ней, ее край был испачкан кровью. Это была та самая, которой она планировала разбить голову Нацинет последние две недели. Ей оставалось лишь надеяться, что кровь на ней принадлежала Нацинет, а не Тоне.

Она попыталась подняться на ноги, и пожалела, что находится в таком беспомощном состоянии. Среди звуков борьбы, прерываемых криками и шлепками кулаков по телу, отчетливо слышался голос Тони.

- Я порву тебя, ты, гребаная сука!

- Нет! - закричала Нацинет.

Ожесточенная драка продолжалась.

Адель собрала все остатки сил. Если б она только могла пошевелить рукой, что-нибудь поднять, то вмешалась бы в эту борьбу за ее жизнь и жизнь дочери, положив ей конец раз и навсегда.

Она сомкнула дрожащие пальцы вокруг "Дезерт Игла". Ее рука была слишком слабой, чтобы поднять пистолет, поэтому она передвинула его по ковру, чтобы он смотрел дулом под диван, в ту сторону, где продолжали драться Нацинет и Тоня. Она прищурилась и всмотрелась между комьями пыли, чашками и другими безделушками, закатившимися под диван, пытаясь разглядеть двух женщин с другой от него стороны. Но увидела лишь сплетение из рук и ног. Слышала шлепки плоти о плоть. Слышала кряхтение, проклятия и тяжелое дыхание. Она знала, что Нацинет - в белой футболке, а Тоня - в чем-то желтом, поэтому пыталась различить эти два цвета и прицелиться в первое белое пятно, которое увидит.

- Чертова сука!

Сложно было понять, Нацинет это была или Тоня.

Затем раздалось:

- Неееет!

И Адель выстрелила.

Глава двадцать вторая

Первым делом она почувствовала боль.

Все тело ныло. Мысли снова путались, на этот раз от боли и усталости, окутавших ее с головы до ног. Хуже всего было ее голове, она звенела, словно колокол в церковной башне. Она даже не пыталась открыть глаза. Иначе через них проник бы свет, вызвав в голове новые вспышки боли.