Героиня мира - [38]
Я по-прежнему терзалась страхом перед преследователем и все так же не смела раскрыть рта. Строевые занятия и мародерские набеги мешали ему подобраться ко мне. Лачуги, служившие нам прибежищем, и ветры как бы пролегли заградительной линией между ним и мной. Но я знала: он все еще там, за тонкой перегородкой, созданной погодой, действиями, временем. И казалось, снега проложили ему дорогу ко мне. Я не могла этого объяснить.
Я снова забралась в дом, и Гурц закутал меня в шубу, которую подарил мне несколько ночей назад. Она оказалась велика мне, но от этого ее ценность лишь возрастала.
Мы принялись за скудный завтрак, нам прислуживал Мельм с посиневшим носом и лиловыми руками. Гнет уныния давил на нас и на весь окружающий мир. Не слышно стало ни людей, ни лошадей, лишь вой собак доносился время от времени. Быть может, безжалостные стальные пальцы снега выпустили из-под замка глубокий непередаваемый ужас, превосходящий силой простые, вполне заурядные опасения, как бы смерть не принялась отныне шагать нога в ногу с нами.
Вначале ощущалось противодействие, чуть ли не гнев. Его излучали фигуры людей, пробивавшихся с опущенной головой вперед навстречу скалящему зубы ветру, откапывавших друг друга из сугробов, сидевших по ночам у костра, переставших мрачно резаться в кости, выпивать и чистить пряжки. Лишь стойкость осталась в них по прошествии времени. На нас обрушились снега, ветры и бессердечные льды, прятавшиеся под крылом тьмы. Возле очагов стали обнаруживать умерших людей. Окаменевшие, словно опутанные злыми чарами, часовые валились на землю, как подрубленные деревья, стоило кому-то из товарищей дотронуться до них. Я видела, как их несли к костру: живые глаза на умерших лицах. А потом душа покидала и глаза. Скоро я увижу трупы, лежащие по обочинам, а иногда и посреди дороги. Снегу намело много, он затвердел, а промерзшая дорога стала неровной. Кто станет разбирать, что перед ним за препятствие — снежный сугроб, упавшая с дерева ветка или мертвое тело. А кучки отставших солдат, человек по десять-двенадцать, ждала среди белого безлюдья и занесенных снегом лесов, стоявших на пути, более жаркая гибель от чаврийских клинков.
Экипаж продвигался медленно. Лошади тянули изо всех сил. Миля в час, а то и меньше. Экипаж заливали волны холода, как будто стены в нем были из стекла. Отчаявшись, я выбиралась наружу и шла пешком, но холод, лезвия его белого пламени причиняли боль и вскоре загоняли меня обратно. Зрелище, которое представляли собой эти бескровные бесконечные края и похожие на вьючных животных сосны и тсуги*1, нагруженные снегом, и вязкое, как алебастр, заснеженное небо — все это тоже гнало меня обратно.
Холод въедался в легкие. Стало больно дышать, и непрестанно слышался хриплый кашель людей и животных, но снежное безмолвие проглатывало эти звуки, а вместе с ними и бульканье неуклюжих колес, треск сломавшейся вдалеке ветки, звон ударившегося о щит клинка.
Я все чаще стала ловить себя на мысли: скорей бы все это кончилось.
Войти с промерзшей улицы в дом, бегом подняться по ступенькам к маме, ее руки вернут тепло моим рукам, засунуть онемевшие ноги под терпеливую кошку, и они согреются; скачущие языки пламени, горячий подслащенный чай из трав. Но нет здесь скончания ни холоду, ни страху.
— У нас ничего нет. Можешь убираться.
У входа в палатку Гурца, расставленную тем вечером под прикрытием полуразрушенной стены, раздался гневный решительный голос Мельма. На мгновение меня охватило пламя ужаса. Я решила, что злодей, на которого нет управы, этот дьявол, Драхрис, явился сюда, а Мельм почему-то оказался в состоянии прогнать его. Но это не мог быть Драхрис, ох, нет, кто же станет разговаривать с ним в подобном тоне.
Сквозь зубы снежной глотки, приглушавшей звуки, ко мне пробился робкий голос:
— Это Джильза.
— Ну и, — сказал Мельм.
— Но.. это же Джильза.
Мельм ничего не ответил. Его молчание само служило ответом. Затем послышался голос другой женщины, контральто:
— Я хочу кое-что рассказать ей, его любовнице.
— Уходи отсюда, — сказал Мельм.
Послышался звон, словно кто-то тряхнул упряжью, — не то колокольчики, не то монеты.
— Полковник Гурц впустил бы меня, — сказала она. В ее голосе прозвучала не просьба, а скорей приказание.
Странная ее музыка повлекла меня к себе; желая посмотреть на нее, я откинула полог палатки и сама оказалась на виду.
Мельм обернулся и, глядя, разумеется, сквозь меня, сказал:
— Эти женщины просто попрошайки. У вас нет ничего лишнего. Я попросил их уйти.
С недавнего времени женщины нижнего сословия в лагере, женщины из фургонов, жены и подружки солдат, с наступлением темноты стали пробираться к жилью офицеров и выпрашивать объедки. Они рассказывали жалобные истории. У них голодают дети, муж лежит раненый после сражения, или он отморозил ногу и передвигается только с помощью друзей. Не найдется ли у нас лишней корочки, немножко пива — все выданные солдатам бочки уже пусты — или чего-нибудь покрепче, оно еще лучше разгоняет по жилам кровь, и Гурц вполне мог отдать собственный ужин из жилистой дичи, горшочек масла, налить вина, пока оно еще оставалось, любому, кто просил его об этом. В городе он каждый вечер осушал по графину вина, а теперь утолял жажду одними льдинками, растопленными Мельмом в чайнике.
Первая книга из трилогии «Белая ведьма». Перевод названия исключительно удачен, поскольку сохраняет игру слов оригинала — потерявшая память и забывшая свое прошлое героиня очнулась на вулкане среди дикого и непонятного мира магического мира. Послеэтого ей приходится раз за разом, как птице Феникс, выходить живой из бесчисленного количества передряг.
Мама, я влюбилась в робота. Нет. Вряд ли ей это понравится. Мама, я влюбилась.В самом деле, дорогая?О да, мама, да. У него каштановые волосы и очень большие, похожие на янтарь, глаза. А кожа у него серебряная.Молчание.Мама, я влюбилась.В кого, дорогая?Его зовут Сильвер.Звучит, как металл.Да. Это означает Серебряный Ионизированный Лабильный Вокализованный Электронный Робот.Молчание. Молчание. Молчание.Мама...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Мир, в котором разворачиваются события, описанные в этой книге, очень похож на наш с вами и всё-таки немного отличается от него. Имена и географические названия кажутся знакомыми, но всё же звучат непривычно. Многие имена взяты из старинных книг, другие же являются плодом игры с ныне существующими словами. Все (или почти все) упомянутые в книге места можно отыскать на географических картах, хотя названия их не всегда будут совпадать. А некоторые острова и даже целые страны слегка переместились в сторону.Следовательно, эту книгу нельзя назвать историческим романом в строгом смысле этого слова, но не является она и сказкой в чистом виде.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда солнце прячется за горизонтом. Владыка Ночи выходит на охоту за душами людей. Он несет Зло людям, он неумолим, непреклонен и все же… именно ему суждено спасти человечество.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Роман Эйва Дэвидсона повествует о долгом странствии Марко Поло в Китай и о тех невероятных приключениях, что произошли с путешественником по дороге в Поднебесную Империю.
Чтобы нарушить хрупкий ход истории, вовсе не обязательно быть волшебником. Одна роковая случайность и... И знаменитый полководец Наполеон плывет в Америку, чтобы усмирить восставшие Штаты, Бенджамин Франклин становится великим магом, Джордж Вашингтон слагает голову на плахе, а по дорогам Северной Америки странствует поэт-провидец Уильям Блейк. В эти смутные времена на свет появляется седьмой сын седьмого сына, мальчик, наделенный невероятными способностями. Долгий путь предстоит одолеть Элвину, прежде чем люди назовут его Мастером.