Герои Сталинградской битвы - [28]

В марте 1919 года 40-й полк был переброшен ближе к линии фронта и влит в состав 28-й дивизии, которая была хорошо известна своей боеспособностью, в основном благодаря своему легендарному командиру В. М. Азину. И хотя ему было тогда всего 23 года, о его необыкновенной храбрости, находчивости и дерзости в боях знала вся армия.

В первых же боях Чуйков показал себя смелым, грамотным, отлично выполнявшим свои обязанности командиром. В его действиях совмещались трезвый расчет и риск, исполнительность и разнообразие тактических приемов. В одном из боев в конце марта, после того как командир полка был ранен, на его место назначили Чуйкова, несмотря на то, что ему едва исполнилось 19 лет и он был самым молодым из командиров части. Но самое главное, что в него поверили не только старшие по званию, но и солдаты, не пожелавшие видеть на этом посту офицера, предложенного командующим армией, и дружно поддержавшие его кандидатуру на эту должность. Неловкую ситуацию с назначением Чуйкова пришлось улаживать в политотделе армии. Еще не прошло и пяти месяцев после его отъезда из Москвы, и отвоевал-то всего месяц, но он уже командир полка в одной из лучших дивизий Восточного фронта! Ровесник века, красный командир Чуйков стремительно рос и мужал вместе с армией, частицей которой он являлся.

Обстановка на фронте становилась для Красной армии все сложнее. Под натиском Колчака она отступала, ведя тяжелые бои. Но уже в апреле войска Восточного фронта, руководимые М. В. Фрунзе, нанесли белогвардейцам сильнейший удар, после чего уже сами перешли в решительное наступление. До того, как оно началось, в жизни Василия Чуйкова произошло важное событие — 7 мая 1919 года его приняли в члены РКП(б). Теперь на нем лежала двойная ответственность — он обязан вести себя в бою не только как командир, отвечающий за своих солдат, но и как коммунист отвечать и за политподготовку.

Однако личной храбрости и слаженности войск еще недостаточно для победы над таким сильным противником, каким были войска адмирала А. В. Колчака, в оснащении которых приняли активное участие страны Антанты. Чуйков очень серьезно подошел к своим обязанностям, постоянно совершенствуя воинское мастерство. Он фактически с нуля создал в полку разведку, сформировал мобильные отряды, начадил обучение личного состава взаимодействию и применению фланговых ударов. Но при этом в критические моменты сражений он всегда был готов верхом врезаться в гущу атакующего врага, увлекая за собой своих солдат и обеспечивая победу в бою.

О том, что он чувствовал, сражаясь на полях Гражданской войны — беспощадной и жестокой, Чуйков так рассказал в своих воспоминаниях: «По сути своей сражения Гражданской войны стали продолжением революции… Мы будто не боялись смерти. Были, конечно, во мне и мальчишество и задор. Я, например, любил гоняться за беляками в офицерских погонах: «Врешь, гад, не уйдешь!» — и с шашкой наголо вперед, пока не настигнешь. А ведь можно было поразить врага пулей. Но случалось и так, что участие командира в жестоком сражении диктовалось необходимостью. И тут уж не лихачество руководило моими действиями, а ясно осознанный долг перед народом, революцией». В такой же лихой кавалерийской атаке Чуйков получил свое первое ранение — он был ранен в руку. Его спасло то, что поле боя осталось за красноармейцами и ему, уже впавшему в беспамятство от потери крови, успели оказать помощь.

В июне 1919 года полк Чуйкова переименовали в 43-й и передали из 28-й дивизии Азина в 5-ю. Чуйкову очень не хотелось расставаться с командиром. Он вспоминал: «Я видел в Азине мудрого боевого учителя, который не признавал шаблона, не придерживался буквы устава, всегда мыслил в бою дерзко, творчески». Чуйков тяжело переживал трагическую гибель любимого комдива, который в боях на Дону в начале 1920 года, будучи раненым, был захвачен казаками и после пыток казнен.

Все, чему научился Чуйков у Азина и других военачальников Красной армии, он стремился применить на практике, отвергая отжившую, как он считал, тактику позиционной войны, действуя нестандартно, вырабатывая новые приемы боя, используя уже опробованные — обходы, охваты с выходами во фланг и тыл противника. Но порой Чуйков одерживал верх не только при помощи новых боевых приемов, но и благодаря смекалке, военной хитрости, выдумке. Так, при форсировании в июле 1919 года реки Уфы он решил с ходу начать переправу, несмотря на то, что на противоположном берегу находились сильно укрепленные позиции белых. Чтобы отвлечь внимание противника, он приказал полковому оркестру перед атакой играть революционные песни. Услышав музыку, белые покинули свои укрытия, удивленно рассматривая, что творится на противоположном берегу. Раздался дружный залп из всех видов оружия, многие белогвардейцы упали, сраженные плотным огнем, другие растерялись. Красноармейцы успешно преодолели водную преграду, завершив операцию полной победой.

В то лето число серьезных успехов полка Чуйкова, а также примеров его личной отваги множилось настолько быстро, что о нем уже сложилось мнение, как об опытном командире. Его боевая деятельность не могла остаться не замеченной командованием фронта. Из штаба М. Н. Тухачевского в Москву ушло донесение: «…В районе Капсакуль колчаковцы собрали большие силы и 19 июля задержали продвижение 5-й дивизии. Тогда в бой вступил лучший в дивизии 43-й полк. Командир полка В. И. Чуйков, сковав противника с фронта, с конными разведчиками обошел белогвардейцев и нанес им удар с тыла. Противник в панике бежал. 43-й полк захватил 1100 пленных и 12 пулеметов. 43-й полк представляется к награждению Почетным революционным знаменем».