Герои Сталинградской битвы - [102]

Город поразил Ивана обилием заводских труб, узких улочек, заполненных бараками, жалкими домишками, землянками, в которых жил рабочий люд. А в отдалении высились многочисленные мрачные терриконы. Их приютила в своей хибарке сестра матери со своим мужем. Ваню приняли на работу уже на следующий день. Его первая рабочая профессия именовалась «копченка». Так называли детей, которые по 12 часов в день выбирали породу из угля и шли с работы домой невероятно грязные под насмешки и издевки чистеньких мальчиков из других кварталов. Его, как могли, успокаивали родственники, которые рассказали, что очень многие начинали с этой грязной и тяжелой работы, а потом осваивали другие специальности, более денежные и «престижные». Но Иван и сам чувствовал, что сможет обучиться какой-нибудь интересной шахтерской специальности. Он еще не знал, какой именно, но с первых дней своей работы прислушивался к разговорам взрослых о том, как им работается, какие есть места, где можно проявить себя и стать настоящим шахтером. Но и страшных историй про шахтерскую долю он наслушался немало.

Отца приняли на работу откатчиком только через неделю после приезда. А одиннадцатилетний Иван совсем скоро впервые в жизни спустился в шахту. То, что он там увидел, произвело на него неизгладимое впечатление и убедило в том, что все разговоры про смертельно опасный труд углекопов — правда. С непривычки давила духота, было жарко и сыро, пугали тесные забои кое-как подпертые деревянными стойками. Здесь, в подземелье, Иван стал «лампоносом», разносил лампы в шахте и следил за тем, чтобы они исправно работали. Работа была такой же тяжелой, как и прежде, но платили все-таки немного больше.

Изведав в раннем возрасте нужду, Иван теперь ощущал себя ответственным за благополучие своих родных. Несмотря на то что его рабочий день длился 12 часов — с шести утра до шести вечера — и, придя домой, он валился в изнеможении на койку, он сам, без принуждения, нанялся на подработку. Вместе с такими же, как он, мальчишками очищал от накипи паровые котлы. Эта работа была даже потяжелее, чем труд «лампоноса», но Иван терпел и никому не жаловался на свою участь. Через полгода Иван стал коногоном. Управляться с лошадьми он научился еще в детстве и новые обязанности освоил быстро, хотя и эта работа была слишком тяжелой для двенадцатилетнего подростка.

Летом 1914 года Иван вместе с отцом приехали в отпуск домой. Вид родного приморского хутора, встречи с родными и друзьями — это были самые счастливые его дни за последние годы. Здоровье отца, подорванное на шахте, ухудшилось. Стало ясно, что в Юзовку он уже не вернется. Краткий Ванин отдых пролетел как чудесный сон. Чтобы поддержать семью, он устроился на подработку по уборке хлеба. В августе размеренная тихая жизнь на Кривой Косе оборвалась — Россия вступила в мировую войну, «германскую», как называли ее в народе. Никто и представить себе тогда не мог, какие события совсем скоро развернутся на юге нашей страны.

Иван Людников вернулся на шахту, и вскоре его «повысили» — перевели в камеронщики (так называли рабочих, обслуживающих насосы для откачки воды из шахт), а весной следующего года приняли в механические мастерские учеником токаря. Помогал ему освоить токарное дело двоюродный брат Ефим Бирюков. Когда его забрали в армию, обучение Вани новому ремеслу продолжил друг Ефима опытный станочник Михаил Чернов. Это была самая высокая рабочая профессия Ивана Людникова. Быстрому переходу смышленого и трудолюбивого паренька на более высокооплачиваемые места поспособствовало то, что многих шахтеров и рабочих других специальностей отправляли на фронт и на места, где всегда трудились взрослые, в массовом порядке принимали подростков.

После Февральской революции 1917 года народ в Юзов-ке стал собираться на митинги. Разобраться в том, что происходит в стране и какое будущее сулят рабочему люду разношерстные ораторы, молодому и не очень образованному Ивану Людникову было нелегко. Помог ему в этом вернувшийся летом с фронта по ранению Ефим. Он уже успел принять сторону большевиков и неудивительно, что после разговоров с ним симпатии Ивана тоже оказались на стороне тех, кто провозгласил лозунги: фабрики — рабочим, земля — крестьянам. Лишь много позже узнал Иван, что возвращение его двоюродного брата в шахтерский край не было случайным, а был он послан большевистской организацией для политической агитации в рабочей среде.

Чем ближе становился октябрь 17-го года, тем больше времени проводил Иван Людников в рабочем отряде, командиром которого выбрали Ефима Бирюкова. Появилось и оружие — винтовки, пулеметы. Иван старательно изучал пулеметное дело, зачитав до дыр привезенный братом с фронта «Устав»[91] к пулемету «максим». Но эти знания ему пригодились позже, а начал юный Людников свою службу в качестве красногвардейца ездовым на пулеметной повозке Юзовско-го рабочего отряда. В конце октября революционные бойцы, а вместе с ним и Иван, приняли боевое крещение в схватке с казаками и своими умелыми и решительными действиями вынудили их отступить. Месяц спустя они вновь сошлись в схватке с казачьими войсками под Макеевкой и разгромили крупную часть из нескольких сотен человек.