Герои Шипки - [6]

В заключение говорилось:

«Никогда не забывать перед делом, что собираемся делать. Последний солдат должен знать, куда и зачем он идет. Тогда, если начальник и будет убит, смысл дела не потеряется. Если начальник будет убит, людям не только не теряться, но еще с большим ожесточением лезть вперед и бить врага.

Помнить, что сигналы наши могут быть подаваемы и неприятелем, а поэтому начальникам рекомендуется воздерживаться от их употребления, а работать преимущественно словесными приказаниями. Сверх того, отбоя, отступления и т. и. вовсе и никогда не подавать и предупредить людей, что если такой сигнал услышат, то это есть только обман со стороны неприятеля.

У нас ни фланга, ни тыла нет и быть не должно, всегда фронт там, откуда неприятель. Делай так, как дома учился, стреляй метко, штыком коли крепко, иди всегда вперед, и бог наградит тебя победой».

11 июня после рекогносцировки было окончательно принято решение форсироветь Дунай в районе румынского города Зимница и болгарского Систова. В этом месте на румынской стороне от Дуная ответвляется рукав, а посередине реки располагался узкий остров Адда, под прикрытием которого можно было скрытно посадить на понтоны русский десант. Обойдя остров с востока, понтоны с войсками должны были высадиться на болгарском берегу Дуная.

Окончательно выбрать место предстоящей переправы главных сил русскому командованию помогли разведчики-болгары Энчо Георгиев, Живко Нешов, Христо Бричков и другие, которые в июне тайно переправились через Дунай и собрали сведения о турецких силах. Эта информация была переслана на румынскую сторону Дуная при помощи почтовых голубей еще одним разведчиком, работавшим в Систове пекарем, по фамилии Величко. И сам Величко, и его помощник — разведчик Христо Брычков позднее были лоцманами русских понтонов при переправе в ночь с 14 на 15 июня. Нужно сказать, что военной разведке в Болгарии как месте будущих военных действий с Турцией русское командование уделяло большое внимание задолго до начала войны. Неоценимую помощь ему оказывали болгарские патриоты. Еще с середины 60-х годов русским офицерам-разведчикам, посылавшимся в Болгарию, доставляли сведения о турецкой армии многие добровольные помощники-болгары. Во всех крупных болгарских городах по течению Дуная имелись агенты русской армии из числа местных жителей. Позднее турецкий историк Иззет Фуад-паша, сам участник русско-турецкой войны 1877–1878 годов, признавался: «Против нас были не только страшная армия русского царя, но и болгары, которые — и с этим каждый легко согласится — в значительной мере содействовали наступлению русских… Сами же русские при содействии болгар, которые на лодках переправлялись через Дунай, постоянно имели о нас сведения».

Приготовления к форсированию велись с величайшей секретностью. Войска к Зимнице двигались лишь ночью. Запрещено было в пути петь песни, трубить, барабанить, разводить огни. 14 июня все части Передового отряда сосредоточились в Зимнице. Здесь также соблюдались меры предосторожности: запрещалось выходить к Дунаю большими группами, водить на водопой сразу всех лошадей, артиллерия и понтонные парки располагались на улицах, параллельных Дунаю, чтобы их не заметили с противоположного берега. Все распоряжения, касающиеся непосредственно предстоящей операции, отдавались только устно. Благодаря всем этим мерам предосторожности турки так и не обнаружили приготовлений русских к штурму в районе Зимницы. Главнокомандующий турецкой армией Абдул Керим-паша, старейший боевой генерал Турции, имевший высшее воинское звание сердар-экрема (генералиссимуса), а до этого 25 лет бывший муширом (генерал-фельдмаршалом), заявил во время пребывания в Систове: «Скорее у меня вырастут волосы на ладони, чем русские здесь переправятся через Дунай».

На медицинское обеспечение было обращено особое внимание. Еще до выступления в поход в каждой роте имелось по нескольку хорошо обученных санитаров. Сейчас же в дополнение к имевшимся у фельдшеров и санитаров перевязочным средствам бинты, медицинские косынки и травы были розданы всем офицерам, унтер-офицерам, ефрейторам и части рядовых, чтобы в бою можно было помочь друг другу.

14 июня в пять часов утра М. И. Драгомиров вызвал к себе на квартиру офицеров Волынского полка во главе с их командиром полковником Родионовым и сообщил, что честь первым пересечь Дунай выпала на долю их полка и что переправа назначена на ближайшую ночь. Прямо из своей квартиры, выходившей окнами к Дунаю, Михаил Иванович показал офицерам-волынцам место на противоположном берегу реки, куда они должны были пристать, — устье ручья Текир-дере, где находилась удобная для подхода понтонов лощина.

Позднее, около полудня, Драгомиров собрал остальных офицеров своего отряда, еще раз объяснил им порядок форсирования и сообщил время начала операции.

В состав отряда М. И. Драгомирова, кроме 14-й дивизии, вошли 4-я стрелковая бригада, гвардейская рота почетного конвоя, две сотни пластунов, 23-й Донской казачий полк, полторы сотни уральских казаков, две горные артиллерийские батареи, четыре понтонных батальона. Вокруг Зимницы были выставлены разъезды Лубенского гусарского полка, а фланги переправлявшихся частей прикрывал Брянский пехотный полк. Огневую поддержку штурмовой группе должны были также оказать с румынского берега несколько русских артиллерийских батарей.