Герои по ту сторону: миттельшпиль - [15]

— Я не слышал, — в голосе Адена послышалось лёгкое раздражение. — Ты же знаешь, я всегда на связи.

— Да? — Вероника не выдержала и оглянулась. Бог огня недовольно смотрел на неё, сложив руки на груди. — Как тогда, когда я не могла до тебя докричаться? Когда каждые пять минут оглядывалась, чтобы проверить, на месте ли моя тень?

Вероника зажмурилась и выдохнула. Сокрушительные волны гнева бились внутри, грозясь выплеснуться наружу. Тише. Спокойней. Ни Аден, ни Деланей не виноваты в том, что Джине вздумалось мучить тебя кошмарами. Прекращай.

— Извини, но тогда была другая ситуация, — возразил бог огня.

— Другая ситуация не помешала тебе совать нос во все мои дела и даже в личную жизнь!

Злые слова сорвались с языка и словно повисли в воздухе между ними. Вероника отвернулась. Извиняться не хотелось. Как можно было не слышать прямой призыв?

— Я действительно не слышал, — отрезал Аден. — Можешь мне не верить. Уговаривать не собираюсь.

Привычные металлические нотки, присущие больше вредному духу Кайлу, чем заботливому богу огня, остудили разгорячённое сознание. Вероника мысленно выругалась. Снова поддалась эмоциям, снова разозлила единственного близкого человека. Точнее, бога, но не суть. Его терпение тоже не безгранично.

Деланей на другом конце площадки помахал рукой. Вероника кивнула. Мельком увидела, как Аден растворился в тенях. Её глаза перестали светиться.

Деланей снова махнул рукой, скользнул между обломков стен и исчез.

Соберись. Сейчас надо тренироваться.

Вероника шагнула на площадку. Спряталась за кирпичной стеной. Зажмурилась и попыталась почувствовать отца.

Тени окружающего мира отозвались, но как-то странно. Раньше она могла чувствовать каждую из них, теперь это было больше похоже на мешанину звуков и неясных образов. Вероника попыталась отыскать среди них тень отца. Бесполезно. Попыталась позвать — не откликалась.

— Ты издеваешься? — послышался гневный голос Деланея над ухом.

Вероника машинально открыла глаза — отец стоял в шаге от неё.

— Когда ты успел?..

Бывший бог тьмы тяжело дышал. Скорее, от гнева, чем от усталости, если судить по голосу. Вероника невольно вжалась в стену. Деланей глубоко вздохнул и выдохнул, словно собирался с силами.

— Мне порой кажется, что это бесполезно, — уже спокойней заговорил он, хотя голос ещё дрожал. — Порой кажется, что я зря стараюсь. Мне ведь тоже нелегко это даётся. У меня нет подготовки, и…

— Я поняла, — перебила Вероника. — Извини, что такая бездарность, как я, отнимает твоё время.

— Ты не бездарность. Ты просто не хочешь заниматься. Если бы хотела — давно бы чувствовала мою тень за километр.

— Догадываешься, почему?

Деланей устало потёр глаза.

— Да, я слышал что-то от Адена. Кошмары, или…

— Нет, — отрезала Вероника. — Я не хотела принимать Дар, который делю с бросившим меня отцом.

— Думаешь, я по своей вине тебя бросил? — вспыхнул бывший бог тьмы. — Да если бы не…

— Если бы не Джина, меня вообще бы на свете не было!

Вероника закрыла лицо руками. К горлу подкатил болезненный комок. По щекам скользнули предательские слезинки, как окончательное признание в слабости.

— О чём ты? — прошептал Деланей.

— Я видела её вчера во сне, — отозвалась Вероника. Её голос дрогнул. — Она сказала, что я обязана ей своим появлением на свет. Что никто не хотел этого, кроме неё, и я… я должна быть благодарна за это. Не дословно конечно, но что-то вроде того.

Вероника почувствовала, что Аден подошёл к ним. Он никак не выдал своего присутствия, но этого и не требовалось. Связь между ними укрепилась, стала пугающе прочной, словно выплавленной из титана. Вероника была готова поспорить, что угадает сейчас даже его мысли и выражение лица.

— Я не могу сказать, что это неправда, ты сама мне не поверишь, — еле слышно заговорил Деланей. — Но это не значит, что я не смогу всё исправить. Дай мне шанс. Пожалуйста, дай только шанс, и я сделаю всё, чтобы ты меня приняла. Я ведь следил за тобой. Я знаю о тебе гораздо больше, чем ты думаешь. Я всегда тобой гордился.

— Каким образом? Ты же был одержим? — от изумления Вероника опустила руки и взглянула в глаза отца, серые, как хмурое осеннее небо.

— Джина иногда отпускала меня с поводка, — в голосе Деланея слышалась горечь. — Не насовсем конечно, я не мог разгуливать бесконтрольно… Но всё же. Она разыгрывала перед Сиири роль любящего отца, и ей нужно было откуда-то брать эти чувства, чтобы потом изображать. Она отпускала меня к тебе. Мне не дозволялось подходить слишком близко, чтобы случайно не сработал закон отца, но всё же… Я наблюдал за тобой, пусть издалека. Я видел, что случилось с твоей матерью. Не буду врать, я никогда не любил её и уж тем более не хотел заводить ребёнка… Но я рад, что ты есть. Правда.

Горячие слёзы покатились по щекам, но Вероника и не думала их вытирать. Она прижалась к отцу, уткнулась в его плечо и разрыдалась.

Противоречивые чувства раздирали душу. Быть может, он не хотел её появления на свет, быть может, из всего мира она была нужна только вселенскому злу, но это осталось где-то там, в прошлом. Здесь и сейчас отец был рядом. Он был готов нести ответственность за неё, пусть семнадцать долгих, пустых, одиноких лет спустя, но всё же был готов. Он не тот убийца, которым она видела его во снах. Он — Деланей, бог, лишившийся дома и всего, чего он любил, такая же жертва, как и она сама. Они просто обязаны пойти дальше вместе.