Герои античных стадионов - [37]

Надпись на плите гласила: «Я говорю, что на 282 оргии стрелял из лука славный Анаксагор, сын Демагорея».

Оргия равнялась 1,85 м. Следовательно, Анаксагор выстрелил на 521,7 м! Это феноменальный результат даже для искусных античных и средневековых лучников.

В Северном Причерноморье этот агон был введен в первую очередь под влиянием скифов, которые кочевали по Тавриде. Их отношения с эллинами были весьма разнообразны: от дружеских совместных пиров и вплоть до яростных стычек и длительных осад городов, построенных колонистами-греками. И, к сожалению, свист стрел и стук мечей раздавались тут гораздо чаще, нежели веселые застольные речи.

По все это вовсе не значит, что состязания лучников в собственно Элладе не практиковались никогда.

Ибо прежде всего лук — один из древнейших боевых, охотничьих и спортивных снарядов. Недаром лучшим лучником был Аполлон-стреловержец. Он стал учителем царя Эврита, а тот, в свою очередь, обучил стрельбе из лука Геракла. Был среди героев и непревзойденный лучник Филоктет. Гомеровский Одиссей вспоминает:

Луком один Филоктет меня побеждал неизменно

Под Илионом[26], когда мы, ахейцы, в стрельбе состязались.

Как видите, речь идет не о случайных состязаниях, а о систематических: Филоктет неизменно побеждал своих соперников. Об этом же свидетельствуют и уже упомянутые состязания лучников, которые устроил Ахилл.

Наконец, самое яркое, подробное и высокохудожественное во всей древнегреческой литературе описание лучной стрельбы — рассказ о расправе Одиссея с назойливыми женихами Пенелопы. Это знаменитое состязание по стрельбе из лука, а точнее, рассказ о безупречной стрельбе Лаэртида (так по отцу звали Одиссея — сына Лаэрта).

Бесцеремонные и бессердечные, домогающиеся не столько самой Пенелопы, сколько власти на Итаке, женихи вынуждают отчаявшуюся жену Лаэртида объявить состязание. Призом же победителю должна стать сама Пенелопа.

Не без наущения со стороны Афины (вечной и верной покровительницы Лаэртида) и самого Одиссея царица предлагает женихам соревноваться в стрельбе из лука. Вот как говорит об этом Гомер в «Одиссее»:

«…хочу состязанье назначить.

В зале своем Одиссей топоры расставлял друг за другом

Как корабельные ребра, двенадцать числом, отступивши

Очень далеко назад, он простреливал все их стрелою.

Нынче хочу предложить женихам состязание это.

Тот, кто на лук тетиву с наименьшим оденет усильем

И топоров все двенадцать своею стрелою прострелит,—

Следом за тем я пойду»[27].

(XIX, 572–579)

По манере женихов обращаться с этим оружием совершенно ясно, что оно им хорошо знакомо и как орудие состязания. Однако согнуть лук могучего Одиссея не смог никто: ни Леодей, ни Эвримах, ни Антиной, ни другие претенденты, несмотря на их недюжинную силу, всевозможные ухищрения и даже молитвы. Наконец, после долгих споров, насмешек и волнений лук попадает к хозяину — Одиссею, переодетому нищим.

…в руках обращая

Лук свой туда и сюда, осторожно рассматривал, целы ль

Роги и не было ль что без него в них попорчено червем.

Глядя друг на друга, так женихи меж собой рассуждали:

Видно, знаток он и с луком привык обходиться.

(XXI, 392–396)

Пристальное внимание Одиссея к своему луку вполне понятно: Лаэртид не был дома ровно 20 лет и столько же лет не держал в руках это оружие. А столь подробные и обыденные детали свидетельствуют о том, что лук был хорошо знаком любому греку. Не меньше, чем, например, диск или копье.

Но вот Одиссей неожиданно легко натягивает тетиву и поднимает лук. Личина старого и немощного нищего по волшебству спадает с него. Не дав женихам опомниться, Одиссей стреляет в кольца, венчающие обухи боевых секир:

…быстро от первого все до последнего кольца,

Их не задев, пронзила стрела, заощренная медью.

(XXI, 420–421)

Сделав то, что не смог сделать никто иной, Лаэртид вместе с сыном Телемахом расправляется с грубыми, самонадеянными и своекорыстными женихами…

Как видите, нельзя все же категорически утверждать, что на материке стрельба из лука не практиковалась как вид состязаний. Слишком уж широко отображены подвиги лучников в древнегреческой мифологии и эпосе, чтобы допустить их полное забвение на состязаниях атлетов.

Но отчего бы не предположить, что весьма распространенные в древнейшие времена (т. е. по крайней мере до 776 года до н. э.) после возобновления олимпийских игр Ифитом и Ликургом состязания лучников почему-либо из агонистической программы были исключены и снова обрели право спортивного гражданства уже в Северном Причерноморье.

Почему же отстранили лучников от участия в общеэллинских играх? Причины этого могли быть самые различные. Главным же поводом стала всевозрастающая аристократизация агонов в классическую эпоху. Лук же, как известно, никак не мог быть отнесен к «рыцарским» видам оружия. Архилох, например, сообщает, что аристократия с острова Эвбея судьбу сражений всегда предпочитала решать мечом, весьма неохотно прибегая к луку и праще. А географ и историк Страбон писал, что во время Лелантской войны Халкида и Эретрея заключили между собой договор, запрещающий пользоваться дальнобойным метательным оружием.

Вполне естественно допустить, что под давлением этих обстоятельств стрельба из лука постепенно отмирала как вид состязаний. И лишь в греческих колониях Причерноморья эти соревнования возродились под влиянием кочевников-скифов.