Герои античных стадионов - [32]

Среди эллинской аристократии действительно очень ценилось физическое совершенство: сила, выносливость, ловкость и, наконец, телесная красота. Но не изолированно и абстрактно, а лишь в социальном комплексе, или, говоря по-современному, в сочетании с высокими моральными качествами.

Поэт Тиртей, живший в VII веке до н. э., в своих произведениях возвеличивал Спарту, считая основой арэтэ патриотизм и мужество воинов, опирающиеся на физическую мощь. Сила, ловкость и быстрота не имели самостоятельной ценности для Тиртея, который говорил:

Я не считаю ни памяти доброй, ни славы достойным

Мужа за ног быстроту или за силу в борьбе,

Хоть бы он даже был равен циклопам и ростом и силой

Или фракийский Борей в беге ему уступал,

Хоть бы он видом был даже прелестней красавца Тифона

Или богатством своим Мида с Киниром затмил,

Хоть бы он царственней был Танталова сына Пелопса

Или адрастов язык сладкоречивый имел,

Хоть бы он всякую славу стяжал, кроме доблестной силы!

Ибо не будет никто доблестным мужем в войне,

Если не будет отважно стоять в виду сечи кровавой

Или стремиться вперед в бои рукопашный с врагом,

Это лишь доблесть и ото лишь подвиг для юного мужа

Лучше, прекраснее всех прочих похвал средь людей![18]

Так писал поэт, обращаясь к спартанской молодежи. Правда, он призывал юных лакедемонян побеждать не только иноземных захватчиков, но и свободных эллинов из антиспартанского лагеря. Но в особенности восставших рабов!

Конечно, с современной точки зрения, во взглядах Тиртея не так уж много прогрессивного. Но заслуживает внимания то, что он не признавал «чистой» агонистики, отрицал атлетику как «искусство для искусства».

Приблизительно таких же взглядов на физическую закалку и ее общественное значение придерживался современник Тиртея поэт Архилох. Он сам был отважным воином и патриотом. В одном из фрагментов его стихотворения читаем:

Нет, мне не нравится вождь высокий, с изящной походкой

И завитыми надменно кудрями, красивый, холеный.

Пусть малорослый иной, пусть и ноги имеет кривые,

Только бы твердо ступал по земле и был сердцем отважен[19].

Прошло почти столетие. Поэт Ксенофан в одной из своих элегий жаловался на чрезмерное возвеличивание атлетов, тогда как ученые, поэты, даже общественные деятели, которые пекутся ежедневно о благе отчизны, остаются позади, за пределами общественных симпатий. И часто, отмечает с грустью Ксенофан, быстрота ног и крепость рук приносят человеку больше почестей, чем разум и талант. И это весьма прискорбно, ибо

…несправедливо,

Если искусству ума силу народ предпочтет.

Пусть и могучих кулачных бойцов не имеет наш город,

Нет ни борцов-крепышей, ни пятиборцев лихих,

Ни бегуна быстроногого (как средоточия мощи,

Что в состязаньях мужи ценят превыше всего),

Но все равно в благоденствии город цветущий пребудет.

Радости мало для всех, если в упорной борьбе

Стать победителем в играх удастся кому-то:

Город ведь наш оттого станет едва ли сильней[20].

Ксенофан воспевал гармонию физического и умственного развития, отдавая все же предпочтение интеллектуальному перед физическим. И эта поэтическая критика — отзвук длительного спора между сторонниками физической и умственной культур. Но, выступая против бездумной атлетики, Ксенофан показывает себя глубоким знатоком агонистики. В частности, виды олимпийских состязаний в упомянутой элегии перечислены именно в той последовательности, в какой они чередовались на берегах Алфея.

Итак, все три поэта — Тиртей, Архилох и Ксенофан — выступали против чрезмерного увлечения физической силой и телесной красотой, которые становятся самоцелью.

В произведениях других поэтов Эллады порой выражались несколько иные мысли относительно этического, эстетического и физического аспектов человеческого развития. Но в конечном счете лишь гармоническое соединение высоких физических и интеллектуальных качеств считалось достойным признаком настоящего гражданина и атлета в широком смысле.

Именно эта идея нашла свое воплощение в произведениях лучших поэтов и писателей Древней Греции.

Глава XIII. Философ выходит на ринг

Если мы попытаемся четко себе представить, какие черты объединяют античный спорт и современный, то их наберется немало. Но главной является та, о которой уже шла речь в предыдущих разделах: стремление к гармоничному развитию человека. Ведь именно этот здоровый принцип во многом способствовал удивительному и неповторимому расцвету науки и искусства в Древней Греции.

Современные спортсмены и болельщики восхищаются тем, что известный актер, народный артист РСФСР Н. Озеров не только популярный теле- и радиокомментатор, но и заслуженный мастер спорта СССР, многократный чемпион Советского Союза по теннису.

Одно время проректором Ленинградского университета был кандидат юридических наук Г. Шатков, завоевавший олимпийское золото в Мельбурне. Он был признан лучшим боксером Олимпиады.

Любители конного спорта хорошо знают Е. Петушкову — призера Олимпийских игр в Мехико и Мюнхене по выездке. Русская амазонка — кандидат биологических наук, автор многих печатных трудов в области биохимии.

Двукратный олимпийский чемпион штангист А. Воробьев — профессор, доктор медицинских наук, ректор Института физкультуры в Москве. «Медицинскую стезю» избрала и олимпийская победительница 1956 года копьеметательница И. Яунземе. Недавно она была удостоена за свои научные исследования звания лауреата Государственной премии Латвийской ССР. А ее ровесник — тоже участник XVI Олимпийских игр в Мельбурне и неоднократный чемпион нашей страны по толканию ядра В. Лощилов теперь профессор, доктор технических наук, лауреат Государственной премии СССР. М. Ботвинник — чемпион мира по шахматам и доктор технических наук.