Герменевтика гимна - [6]
Много больше положительных смыслов содержит «Песнь немцев». Во-первых, она конструирует географический облик Германии (как было сказано выше), которая «превыше всего в мире» и объединяет людей для «защиты и отпора». Во-вторых, создает позитивный имидж народа, «женщины, верность, вино и песни» которого «сохранят по свету свое старое доброе имя» и должны «вдохновлять нас к благородству всю жизнь нашу напролет». Эта идея уходящей в вечность верности традициям, к сожалению, не нашла отражения в современном исполнении. В-третьих, «Песнь немцев» не определяет врагов: их просто нет ни в пространстве объединенной Германии, ни среди соседей. Удивительно, но факт – гимн народа, заклейменного как самый милитаристски настроенный в Европе, созидателен и мирен по сути своей.
Тем не менее, это не помешало его первой строфе стать символом сумасшествия, поразившего нацию в первой половине XX в. Не исключено, что в 30-е годы европейцы с таким же недоумением и ужасом взирали на крутую политическую кашу, выплеснувшуюся из волшебного немецкого горшочка и затопившую полмира, как мы сейчас глядим на то, что происходит на Украине. Каким образом в мирном бюргере, романтичном поэте, педантичном инженере и трудолюбивом работяге возникло инфернальное мистическое крестоносное «Drang nach...»?
В 1938 г., за год до начала Второй Мировой войны, К.Г. Юнг в интервью Х.Р. Никербокеру говорил: «И все вместе, эти символы третьего рейха, вслед за его пророком под знаменами ветра и шторма и вращающихся вихрей (свастика и ее производные – примечание мое, Е. В.) направляют массовое движение, увлекая немцев в урагане безудержных эмоций все дальше и дальше к судьбе, которую никто, вероятно, даже он сам, ясновидящий пророк, фюрер, не может предсказать» (К.Г. Юнг «Диагностируя диктаторов»). О том, что случилось позже, ведает Клио, муза истории, но, к сожалению, не все извлекают из ее рассказов уроки.
Смыслы, сокрытые в привычных символах на определенных поворотах жизненного пути государства начинают воздействовать на народ и взывать к его коллективному бессознательному. И от того, что именно они извлекают из иррациональных глубин, зависит будущее страны. Неловкое или самонадеянное обращение с национальными символами может вызвать из небытия демона, с которым не способны справится неумелые политдемонологи, но те, кто разыгрывает национальную карту, не желают учиться, они, жаждут немедленно получить результат. И они его получают. «Монстр – вот что такое нация. – говорил К.Г. Юнг в цитированном выше интервью, – Каждый должен опасаться нации... Малые нации предполагают малые катастрофы. Большие нации предполагают большие катастрофы».
***
И поляками, и немцами, и украинцами, в период доминирования националистических программ, традиционно овладевает мессианская идея щита между цивилизованным Западом и дикими ордами Востока. А на востоке от современных и постсоверменных щитоносцев раскинула свои пространства необъятная, непонятная и уже поэтому враждебная Россия.
Государственный символ нашей страны прошел все этапы развития мирового гимностроительства, отразив политические перипетии, возникающие в тот или иной исторический момент. В эпоху Петра I, с рождением Российской империи, роль гимна исполнял «Марш Преображенского полка», получивший словесное содержание только в 1805 г. Со словами: «Пойдем, братцы, за границу, бить Отечества врагов» – русская армия вступила на улицы Парижа в 1814 г. Он же был признан гимном Временного Правительства после Февральской революции, как бы начав отсчет нового времени для новой страны.
С «Маршем Преображенского полка» соперничал в популярности созданный в конце XVIII в. церемониальный гимн царствования Екатерины II «Гром победы раздавайся!», написанный Г.Р. Державиным. Оба произведения напоминают «Марш Домбровского», с тем лишь исключением, что врагов «храбрый росс» планирует побеждать на территориях других стран, а не собственной и, кроме «Магомета ты потрёс», конкретно их не определяет. Но понимание того, что гимн есть отражение мировоззрения общества, изложение национальной и державной идеи, привело к созданию именно государственного, а не церемониального или военного символа. В 1833 г. С.С. Уваров обнародовал знаменитую формулу официальной идеологии: «Православие, самодержавие, народность». Эти же смыслы необходимо было воплотить в государственной символике для демонстрации широкомасштабной и целостной доктрины императорского правления. В том же 1833 г. А.Ф. Львов и В.А. Жуковский создают знаменитый «Боже царя храни», в котором явно прослеживается преемственность идей гимна Британской империи. Это был один из самых коротких гимнов Европы – шесть строк и шестнадцать тактов мелодии легко запоминались и воспроизводились массами. Его слова максимально плотно спрессовывали смыслы, присущие феодальной империи и воплощенные в символе-государе: «сильный, державный, православный; царствуй на славу нам, на страх врагам».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Протест против вековых семейных устоев оборачивается для юного аристократа ссылкой в заброшенное родовое имение. Уже, казалось бы, обретенная свобода превращается в обретение свободы, а путешествие по просторам Империи наталкивает на следы того, кто не оставляет следов. Загадочный мудрый наставник с пятном от соуса на халате, виртуальный кот в материальных перчатках, легендарный богатырь в обличии забулдыги, крупные и мелкие злодеяния ничтожных и великих злодеев, восстающие из прошлого тени древних культов, разомлевшие от зноя города, студеные степи, карандаш, который спасает там, где бессилен меч, жизнь, которую дарят те, кто хотел ее отнять, любовь, которая разлучает тех, кто хотел любить… В какие только узоры не вплетается Нить Судьбы, когда берешься ткать полотно собственной жизни! И энергии изнанки – тревожный, манящий, неотступный призрак мира по ту сторону света… Книга I закончена. Хочу поблагодарить тех, кто поддерживал и поддерживает автора. Комментаторам и тем, кто ставит оценки - огромное спасибо! Ваша отзывчивость помогает писать. Вдохновительница и первый читатель Ола - спасибо! Критик и требовательный читатель Георгий - спасибо! Постановщик боевых сцен и по совместительству муж Александр - спасибо! Главный редактор, искатель косяков, сотрапезник по сосискам, Маргарита Дулина - огромное спасибо!
Вниманию читателей предлагается первое в своём роде фундаментальное исследование культуры народных дуэлей. Опираясь на богатейший фактологический материал, автор рассматривает традиции поединков на ножах в странах Европы и Америки, окружавшие эти дуэли ритуалы и кодексы чести. Читатель узнает, какое отношение к дуэлям на ножах имеют танго, фламенко и музыка фаду, как финский нож — легендарная «финка» попал в Россию, а также кто и когда создал ему леденящую душу репутацию, как получил свои шрамы Аль Капоне, почему дело Джека Потрошителя вызвало такой резонанс и многое, многое другое.
Книга посвящена исследованию семейных проблем современной Японии. Большое внимание уделяется общей характеристике перемен в семейном быту японцев. Подробно анализируются практика помолвок, условия вступления в брак, а также взаимоотношения мужей и жен в японских семьях. Существенное место в книге занимают проблемы, связанные с воспитанием и образованием детей и духовным разрывом между родителями и детьми, который все более заметно ощущается в современной Японии. Рассматриваются тенденции во взаимоотношениях японцев с престарелыми родителями, с родственниками и соседями.
В монографии изучается культура как смыслополагание человека. Выделяются основные категории — самоосновы этого смыслополагания, которые позволяют увидеть своеобразный и неповторимый мир русского средневекового человека. Книга рассчитана на историков-профессионалов, студентов старших курсов гуманитарных факультетов институтов и университетов, а также на учителей средних специальных заведений и всех, кто специально интересуется культурным прошлым нашей Родины.
Книга посвящена исследованию исторической, литературной и иконографической традициям изображения мусульман в эпоху крестовых походов. В ней выявляются общие для этих традиций знаки инаковости и изучается эволюция представлений о мусульманах в течение XII–XIII вв. Особое внимание уделяется нарративным приемам, с помощью которых средневековые авторы создают образ Другого. Le present livre est consacré à l'analyse des traditions historique, littéraire et iconographique qui ont participé à la formation de l’image des musulmans à l’époque des croisades.
Пьер Видаль-Накэ (род. в 1930 г.) - один из самых крупных французских историков, автор свыше двадцати книг по античной и современной истории. Он стал одним из первых, кто ввел структурный анализ в изучение древнегреческой истории и наглядно показал, что категории воображаемого иногда более весомы, чем иллюзии реальности. `Объект моего исследования, - пишет он, - не миф сам по себе, как часто думают, а миф, находящийся на стыке мышления и общества и, таким образом, помогающий историку их понять и проанализировать`. В качестве центрального объекта исследований историк выбрал проблему перехода во взрослую военную службу афинских и спартанских юношей.
«Палли-палли» переводится с корейского как «Быстро-быстро» или «Давай-давай!», «Поторапливайся!», «Не тормози!», «Come on!». Жители Южной Кореи не только самые активные охотники за трендами, при этом они еще умеют по-настоящему наслаждаться жизнью: получая удовольствие от еды, восхищаясь красотой и… относясь ко всему с иронией. И еще Корея находится в топе стран с самой высокой продолжительностью жизни. Одним словом, у этих ребят, полных бодрости духа и поразительных традиций, есть чему поучиться. Психолог Лилия Илюшина, которая прожила в Южной Корее не один год, не только описывает особенности корейского характера, но и предлагает читателю использовать полезный опыт на практике.