Германская шабашка - [9]

- Я - Мэр, - говорит. - Если кто-то что-то, сразу ко мне. Атас, и ты здесь?

Собака у меня под кроватью спала.

- Почему собаки у вас крашеные? - спрашиваю.

Лапы и брюхо у пса были оранжевого цвета, ватерлиния проходила по ребрам.

- В ширпотребе грунтовку разлили.

Потом спрашивает:

- Ты в Миллерово был? Ты там еще первое кушать отказался.

- Я от первого никогда не отказываюсь.

- Я буду вешать на столбах, кто скажет, что ты не был в Миллерово.

Не ты у них, так они у нас. Каждый когда-то был проездом, или на базаре, или служил. Один осетин даже жил.

- Где ты жил? - спрашиваю.

- На набэрэжной.

Заходят они без стука, как в бадегу.

Я ждал, кто навестит в Европе. Зайдет и спросит: "Это ты в Шенебеке суп со спаржей кушать отказался?".

Появился он как-то сразу, может, услышал, что машина подъехала или свет в окнах увидел. Несу с чердака доски для растопки, а он дротики мечет. На стене мишень. Я ее, конечно, видел, за коврик принял, а он первым делом к мишени.

Воткнул стрелочку и другой прицелился. Кошка с ошейником о его ногу морду чешет.

- Кальд? - спрашивает, не удивляется новому лицу.

- Кальд, - говорю, поддерживаю разговор и глажу кошку.

Полноват, хоть и молодой, дыхание сиплое, одышка. Если б на улице встретил, принял бы за стриженного после тюрьмы цыгана. Внизу хлопнула дверь, сейчас мама Злата вкатится с выводком. Чем не Сагбан?

Серега тащит пластиковые мешки, за ним Витек, обнял распотрошенный телевизор.

Нормально, думаю, абориген есть, животное при нем, третьим теликом обзавелись.

- Сережа, ты б хоть ноги вытирал, - ворчит Виктор.

- Енц, дас ист мейн коллега. - Сережа тащит мешки на чердак. - Маринари, камарад Николая.

Николай чей-то камарад, но не мой, я его никогда не видел.

- Енц спрашивает, приехал ли Колька.

Может, Колька деньги у него одолжил и не вернул? Лучше сразу сказать, что я не камарад, а то не отвяжется. Серега возвращается за следующим мешком.

- Краденое? - спрашиваю.

- Гуманитарная помощь. Она предназначена для народа, а мы его часть.

- Авангард.

- Во, во.

Немцы эти мешки выставляют на крылечки, а они на "Вартбурге" прочесывают средневековье.

- Он не кладанет? - спрашиваю.

- Он свой парень, экскаваторщик, сейчас на больничном или безработный.

- Разведенный?

- Откуда ты знаешь?

Из жизни.

- Кафе, Енц? - предлагает Серега. Намазал паштетом бутерброд.

- Йа, йа. Гут.

- Сережа, тут листья. - Виктор развязал мешок. Идем смотреть. В одном явно листья, дачный мусор, в другом ношеные детские вещи. - Выброси листья.

- Мы их спалим в печке, - говорит Серега.

- Задохнемся.

- Утром выброшу. У меня шея болит.

Я тоже натер ящиками шею и затылок. Виктор вздыхает и волочит мешок вниз.

- Мы здесь дрова не пилим, - говорит мне.

- А где?

- На чердаке есть напиленные.

И уходит с Енцем, а где пилят, так и не сказал.

- Не обращай внимания. - Серега возится у духовки, что-то перемешивает в судке, - Витька должен позвонить от Венцелей, стариков Енца.

Возвращается Виктор и говорит:

- Ну что ты делаешь? Это же волновая печь!

- Я тебе могу на молекулярном уровне рассказать...

Думаю, может. Он плавал поваром, потом закончил факультет общественного питания, работал заведующим столовой.

- Ты звонил Олегу?

- Завтра нужны только двое. А ты, - обращается ко мне, - пока отдохнешь, в магазин сходишь, мы тебе напишем, что купить.

- Яволь - говорю.

Схема обычная. С вечера звонят бугру, узнают. У меня приятель так халтурил в Нью-Йорке. Работа была больше разрушительная, дыры в стенах пробивали или стены ломали, скалывали штукатурку. Леня рассказывал: "Бугор нас предупредил:

"Закройтесь и никому не открывайте". Только ушел, кто-то стучится. Мы шкрябать перестали. "Это я, - говорит. - Ключи забыл от машины". Забрал ключи, снова стук. Открываем, негритянка седая и пьяная. "Вот ю вонт, мэм?" - спрашиваю.

Мэм задирает футболку, а там две копченые курицы".

Леня очень смеялся, когда рассказывал.

Серега идет во двор к крану доливать в судок.

- Открой, пожалуйста, - просит меня. Дверь перекошена и шаркает.

- Это Колька хлопнул, когда Витька его достал.

Витя листает книжку "Как создать совместное предприятие". В дверь стучат громко и решительно.

- Кто там? - спрашивает Виктор.

- Дас ист полицай!

Виктор метнулся к робе, прячет бумажник под коврик. Снова стучат.

- Момент, - говорит он и книгу тоже почему-то прячет. Подходит к двери, отворяет. На лестничной площадке стоит сияющий Серега с судком.

7

Герда, Кай и Марио Утром осмотрелся. Тесный дворик захламлен строительным мусором, "трабант" Венцеля стоит с открытым капотом, двигатель рядом на козлах. Слепые строения под шифером, квадратная двухступенчатая труба, как в крематории. Деревьев нет, только плющ ползет по стене.

Вид на улицу веселее, кукольные домики, крутые черепичные крыши, как сложенные птичьи крылья, ратуша с часами. Через дорогу подновленный особнячок, вывеска "Pension", план в рамочке, на плане бассейн. В мансарде теплый свет. Кто там живет, девочка Герда?

Постучали. Седой высокий мужчина спрашивает Виктора. Глаза покрасневшие.

Увидел меня, немного смутился. Иду во двор за дровами, обхожу стороной собачью будку. Из будки выходит вчерашняя кошка с ошейником, потянулась. На первом этаже открылась дверь. Седая фрау ежится и бодренько спрашивает: