Германская армия на Западном фронте - [38]

Такая неготовность немцев одалживаться настолько разочаровала французов, что были разрушены основы сотрудничества. Поведение правительства Гитлера толкнуло сначала французский народ, а потом его правительство в сторону западных государств. Разумеется, поражения итальянцев в Греции, Албании и Северной Африке внесли свой вклад в такое отчуждение, как и позднее тот факт, что нападение немцев на Россию также не принесло мгновенную победу. Впрочем, с фундаментальной точки зрения провалилась именно германская политика. Между двумя народами не было ненависти. Этот период сразу же после коллапса показал, что французы готовы были примириться с Германией. Здесь скрывалась огромная возможность навсегда покончить с накопившимся веками непониманием, и этот шанс оказался упущен. Гитлер проиграл эту политическую битву из-за своей близорукости. Это не германские военачальники совершили ошибку по отношению к Франции во Второй мировой войне, но не в их власти было сделать так, чтобы возобладали более просвещенные отношения.

Глава 5 В ПУСТЫНЕ. 1941–1943 ГОДЫ

Предыстория

Фашистская Италия вступила в войну 10 июня 1940 года, за несколько дней до франко-германского перемирия. В германской армии – и не только в ней одной – предполагалось, что наш союзник немедленно предпримет наступление. Разве не подчеркивал Муссолини мощь своих вооруженных сил, разве не говорил о «восьми миллионах бойцов со стальным сердцем»? И все же ничего не произошло. Правда, агрессивные жесты в Альпах были продемонстрированы как раз вовремя, ибо решающая точка военной борьбы с Францией уже давно миновала. Эксперты обратили взор на Мальту. Наверняка Италия сразу же попытается взять эту несгибаемую крепость, которая угрожала ее связям с Востоком и Северной Африкой. Но и тут ожидаемых действий не последовало. Убеждения со стороны германского командования, которые были вполне уместны между союзниками, оказались безуспешными. Еще 12 августа 1939 года в Зальцбурге Гитлер и Риббентроп долго совещались с Чиано[25], однако на самом деле это не имело никакого военного значения. В начале 1940 года Гитлер и Муссолини встретились на перевале Бреннер. Между тем содержание и результаты их переговоров оказались вовсе не такими, какими предполагал их увидеть внешний мир. Не были достигнуты договоренности ни об общем плане войны, ни о стратегическом сотрудничестве. Почему так вышло? Причины этого – не военного порядка и даже не чисто политические, но вполне личные. Гитлер хотел любой ценой избежать вопросов, к которым был чувствителен Муссолини. Средиземное море Италия считала «mare nostrum» (наше море – ит.), и он не хотел вторгаться в эти сохраняющиеся за страной территории. Это соображение создавало долговременное препятствие к полноценному сотрудничеству вплоть до падения Муссолини. В ответ на мой вопрос осенью 1940 года заместитель Гитлера Йодль сказал мне, что фюрер решил, что мы будем воевать лишь на севере Альп, в то время как итальянцы пойдут на юг. Было решено, что никакой необходимости в дальнейшей демаркации или координации нет. И даже сегодня непостижимо, как можно так возмутительно не уважать принципы союзнической войны.

Какова была позиция итальянских военных в начале лета 1940 года? После капитуляции Франции единственным врагом уже длительное время оставалась Великобритания. Стратегическая цель – Средиземное море. Англия нуждалась в коротком морском пути из Гибралтара через Суэц, как артерии империи. По этой причине ей приходилось любой ценой удерживать Мальту. У Италии были колониальные владения в Северной и Восточной Африке, которые ей нужно было защищать. С другой стороны, самой Италии и Албании ничто не угрожало. Следовательно, нужно было обезопасить лишь пути сообщения с колониями и отрезать английский морской путь через Суэц. Для этого надо прежде всего захватить Мальту. Баланс сил был таковым, что на некоторое время единственно опасное давление, которое могла испытывать Англия, было со стороны колоний. Превосходство Италии в воздухе в районе Средиземного моря оказалось неопровержимым, превосходство ее флота над британским Средиземноморским флотом не менее полным. Однако время могло сгладить эти преимущества. Настоятельно требовались быстрые действия. И что сделала Италия?

В сентябре 1940 года силы, расположенные в Ливии под командованием маршала Грациани, пошли в наступление на Египет всего восемью пехотными дивизиями. Танковую дивизию, переоснащенную для службы в условиях тропиков, которую предложило германское Верховное командование, Муссолини отверг. Он считал, что может достичь своих целей без поддержки немцев. Доказательства того, что предложение немцев было нелишним, не заставили себя долго ждать.

Средиземноморские базы и пути снабжения

На границе Грациани столкнулся лишь со слабыми британскими аванпостами. Разгромив их, он двинулся на Сиди-Баррани. И там остановился, растянувшись по прибрежной дороге от Саллума до Сиди-Баррани. Вместо того чтобы продвигаться вперед, принялся выжидать. Фундаментальная причина такой нерешительности, возможно, заключалась в плохом оснащении его войск, которые главным образом состояли из туземцев. 9 декабря 1940 года разразилась гроза, и этот природный катаклизм способствовал почти полному уничтожению его армии. Одно поражение следовало за другим с захватывающей дух скоростью. Четыре дивизии были уничтожены сразу, другие четыре окружены в Бардии вскоре за этим, и таким образом от всей Киренаики остались только две пехотные дивизии. Саллум пал 16 декабря, а Бардия вскоре после этого. Ворота Тобрука, самой сильной крепости Ливии, были раскрыты для победителей 21 января 1941 года. Через неделю 7-я британская танковая дивизия, «Пустынные крысы», репутация которой достигла фантастических размеров во время Африканской кампании, вошла в Дерну, а оттуда в Киренаику. Английские передовые части пересекли пустыню по дороге Мехили-Саллух и таким образом отрезали отступление оставшихся итальянских сил. Бенгази пал 6 февраля. Итальянские подразделения собрались на позициях у Мерса-эль-Брега в Сирте. Был план укрепить Триполи и там устроить последний плацдарм обороны империи на земле Северной Африки. Итальянское командование вряд ли особенно долго сомневалось, сколько дней смогут продержаться четыре пехотные дивизии, которые имеются в Триполитании, и сколько они смогут простоять на этой единственно большой территории, остававшейся у них. После потери практически всей территории и более 130 000 человек военнопленными предсказать исход кампании было нетрудно. Плохое оснащение итальянцев немало способствовало этому полнейшему разгрому. Не только туземные войска не имели современного оружия, когда им пришлось без всякой надежды на успех лицом к лицу столкнуться с танками у Сиди-Баррани. Но чисто итальянские дивизии не были моторизованными, за исключением артиллерийских, и не могли соревноваться в пустыне с оснащенным современным оружием противником.