Герцогиня де Парион - [7]

Под маленькими огоньками отлично просматривались небольшие препятствия — широкие кусты, низкие ветки деревьев, какие-то бревна. Спокойно пробиралась, придерживая плащ, чтобы не зацепиться, однако в скором времени огоньки пришлось погасить.

Я слышала смех. Отчетливо слышала разговоры и грубый мужской бас. Метрах в двадцати горел костер. Его пламя просматривалось среди деревьев, раскидывая устрашающие движущиеся тени. Лиц не видела. Чтобы лучше разглядеть и понять, кто передо мной, осторожно подошла ближе.

— Ну-ка, дай ей воды, Бродяга. А-то кони двинет раньше времени, — усмехнулся мужик, открывая свой беззубый рот.

Его грязные пакли свисали по сторонам от лица, исполосованного шрамами. Серая потертая одежда наверняка была давно не стирана. Кроме того, ткань имела кучу заплаток.

— Вот еще — воду на нее тратить! — возмутился, видимо, Бродяга.

— За дохлую никто не заплатит. Королю нужны живые Светлые маги.

— А может мы ее… того? Попользуем немного? — спросил третий, выныривая из-за кустов. — Хороша ж бабенка.

— Напои сначала.

В деревянной клетке, сделанной из палок и веревок, сидела худощавая девушка. Руки и ноги ее были связаны, а изо рта торчала грязная тряпка. Судя по тому, что осталось от ее одежды, девушка — обычная горожанка. На ее руках я заметила черные пятна — то ли грязь, то ли синяки. Она не пыталась вырваться, а просто сидела, забившись в дальний угол. Будто обессилела или смирилась со своей участью.

Костлявый парень, неприятно скалясь, открыл дверь, развязав обыкновенный шнурок. Он вошел в клетку, пригибаясь, и одним рваным движением освободил рот девушки от кляпа, чтобы дать воды.

— Ааааа! — тут же заверещала она, начав брыкаться.

— Ах ты, дрянь! — схватил ее за горло костлявый, когда бутыль с водой опрокинулась на него и упала на пол клетки.

Затолкав кляп обратно, парень с силой бросил девушку в угол и поднял опустевшую бутыль.

— Только воду зря потратили! Раз силы есть брыкаться, и без воды посидит!

— Что, уделала тебя девка, Сизый? — ухмыльнулся Бродяга, подбрасывая ветки в костер.

Девушка тряслась. Я могла бы пройти мимо. Нет, серьезно, могла бы. Просто обогнула бы их по дуге, они даже не заметили бы, но пленницу было жалко. Тем более эти псы говорили о том, что она Светлая. И как угодила в их лапы?

Сильной магией пользоваться нельзя. По следу отец быстро меня найдет, так что придется отбиваться рапирой. Трое на одну — не очень хорошо, но вполне исполнимо.

Ждать, пока они завалятся спать, чтобы иметь эффект неожиданности, я не собиралась. Не могу потерять столько времени впустую. Правда, можно ведь схитрить. Навряд ли разбойники знают о кодексе чести, а я и подавно. Какие могут быть правила, когда на кону человеческая жизнь?

Пригнувшись, осторожно ступала по траве. Беззубый мужик сидел ближе всех прямо около кустов — тем и собиралась воспользоваться. Глубоко вдохнув, сделала резкий выпад, целясь точно в шею. Схватившись за горло, разбойник захрипел и попытался встать, но тут же упал на землю. Двое его подельников вскочили со своих мест, вооружившись тяжелыми дубинами, и ринулись в мою сторону.

Выпрямившись, оббежала их по дуге, чтобы иметь возможность развернуться. Среди деревьев не слишком-то и удобно драться. Особенно когда противников двое.

Рапира свистела в воздухе — сталь пела, отражая в себе оранжевый огонь костра. Ловко уворачивалась, пытаясь нанести урон, но пока не получалось. Оставалось полагаться на собственную ненормальность.

— Ааааа! — вдруг заорала я, делая страшные глаза.

Разбойники шарахнулись в стороны, чем я и воспользовалась. Подставив подножку одному, тут же напала на второго, проделывая дыру в его сердце.

Паренек, который предлагал надругаться над пленницей, резво полз за своей дубиной. Говорят, убийца никогда не бьет в спину, предпочитая быть честным в глазах смерти, но я таких взглядов не разделяла. Если можешь убить — убей, вот и все правила. Если ждать, пока противник обернется, можно и умереть.

Паренек захрипел, а на рваной тряпке, заменяющей ему рубашку, с немыслимой скоростью расползалось темное пятно. Вот и все.

Обернувшись к клетке, в которой держали пленницу, я немного растерялась. В свете костра ее лицо выглядело зловеще. Она сидела у самой двери и пыталась выплюнуть кляп.

— Я сейчас помогу, — направилась я к непрочной конструкции.

Развязав не слишком сложный узел, я открыла клетку и вытащила кляп изо рта девушки. Рапира ловко расправилась с веревками, полностью освободив пленницу. Ай да мы! Ай да молодцы!

— Да чтоб тебя Тьма пожрала! Кто тебя просил меня спасать? — громко возмутилась девушка, поднимаясь.

Всего один щелчок пальцев, и передо мной стояла вполне себе нормальная мадмуазель, чей внешний вид отчасти смахивал на мой — рубашка, штаны, сапоги и плащ. Темные волосы были заплетены в сотни косичек, а на лице даже косметика появилась. Но волновало меня не все перечисленное, а такой хороший, можно сказать, увесистый меч, который дамочка держала в руках.

— Я так понимаю, это и есть слова благодарности? — усмехнулась я, удобнее перехватывая рапиру.

— Благодарности? Да ты мне все задание сорвала! Я три дня с этими упырями в клетке тряслась под аккомпанемент из их вони! — кричала спасенная, которая, видимо, и не нуждалась в помощи.