Герцог всея Курляндии - [23]

Местные жители оживились с моим приездом. Видимо, почувствовали себя спокойнее. Дескать, раз уж наследнику разрешили здесь поселиться, значит, деревне никто не угрожает. Я пообщался с местными крестьянами и с удивлением узнал, что по своему статусу они мало отличались от рабов. Их можно было покупать, продавать, разлучать семьи и увозить в неизвестном направлении. К мастерам относились получше, но только до тех пор, пока они работали и выполняли заказы.

А ведь я на одном из здешних уроков слышал про принятый в 1617 году свод законов, так называемый «Курляндский статут», но как-то не соотнес рассказ с реальностью. Привык, что история – это нечто такое, что случилось очень давно, и не готов был вот так с ходу столкнуться с рабством. Мда. Не думал, что все так запущено. Конкурировать с Европой и так-то будет неимоверно сложно, а уж с такими работниками… без комментариев.

Для моего проживания планировалось экспроприировать самый большой дом, но я уперся. Зачем? Есть же пустые дома. А то, что они слегка потрепаны в военном конфликте… так на фига я слуг столько брал? Пусть стараются, обустраивают помещение. И сами пусть пустые дома занимают. А я пока и на природе неплохо посплю. Мы с ребятами не раз это делали.

Единственным, кого я освободил от суеты, стал Отто. Он был нужен мне для других целей. Я попросил его пройти по деревне и порасспрашивать жителей Каркле на тему, кто чем дышит и кто чего может. Ну и про местного старосту заодно. Наверняка не сегодня, так завтра он здесь появится. Его не могли не предупредить о том, что столь высокие гости навестят подотчетную ему деревню. Как бы нервный срыв на данной почве не получил бедолага.

Пусть не торопится. Главное переживание у него еще впереди. После того, как я немного приживусь в деревне, я намеревался и город навестить. И проверить бухгалтерию. Из любопытства, сколько нынче воруют чиновники. Ну а пока меня ждала разбивка лагеря, готовка ужина и крепкий сон на свежем воздухе. Все дела начнутся завтра. И надеюсь, я справлюсь с тем, что сам себе напланировал.

Глава 4

Толстые свечи ярко горели, освещая листы бумаги, чернильницу из яшмы, похожую на причудливую многоножку, и несколько сломанных перьев. Я подвел черту под очередным столбиком цифр (где мой калькулятор?) и тяжко вздохнул. Выделенная мне сумма денег никак не хотела растягиваться на все то, что я запланировал. Зато бумаги с отчетами, запросами и даже жалобами грозили затопить меня своим количеством. Такое впечатление, что они размножались прямо на столе.

Способ получения дополнительных средств известен всем, кто хоть раз смотрел «Трое из Простоквашино». Там было аж два рецепта обогащения. Первый – найти клад, а второй – продать что-нибудь ненужное. Со вторым, как ни странно, было проще. Вот только как посмотрят на меня окружающие, если я начну избавляться от многочисленных статуэток, шкатулок и прочих ценных мелочей? И кому их сбывать в этой глуши?

Деревенский дом, в который я вселился, перестал быть похожим на себя уже через несколько дней. А я-то все думал, чего мне в обоз напихали? Почему он такой огромный? Оказывается, вместе со мной путешествовала куча «полезных» вещей. Серебряный кувшин, например. Не из ведра же поливать сыну герцога на руки, когда он умывается! Ну и предметы быта, включая ковры, ткани и даже мебель. Про несколько смен одежды я даже упоминать не хочу. Там с легкой руки матушки одних камзолов штук тридцать было.

Да что говорить? Даже мой походный шатер (доставшийся в наследство от отца) – и тот был похож на произведение искусства. Если бы не приближающаяся зима, я бы так и остался там жить. Курляндия, конечно, не Сибирь, и даже не средняя полоса России, но холода здесь случались чувствительные. Поэтому я старался как можно быстрее завершить самые важные дела – обнести забором мастерские и обеспечить теплым жильем всех своих подопечных. И я не только пацанов имею в виду.

Штат людей, отправившихся вместе со мной, получился приличным. Полтора десятка слуг (не считая Отто): две белошвейки, два кучера, конюший, казначей с помощником, повар с парой поварят, парикмахер, обзываемый куафером, и четверо лакеев (прачек и поломоек было решено нанять на месте), охрана из личной гвардии отца в полтора десятка бравых солдат, Гюйгенс и шестеро учителей (тоже со своими слугами). Некоторым придется преподавать аж по две дисциплины.

После долгого и нудного разговора с родителями мне удалось отказаться только от изящных манер и танцев, под честное слово, что я буду заниматься самостоятельно. Иностранные языки остались, как и дипломатический этикет. А еще военная стратегия и тактика, литература, философия, математика, основы переписки (деловой, личной, тайнопись) и даже музыка. Я рассчитывал обойтись гитарой, которую наконец-то мне привезли из Испании, но матушка нагрузила еще и клавесином. Как его доперли по местному бездорожью – бог весть.

Со мной приехала даже коллекция солдатиков, правда, незнакомая. Видимо, специально сделанная для путешествий, поскольку фигурки были меньше размером и не так тщательно сделаны. А еще к пехоте, коннице и артиллерии прибавились копии кораблей. Мне собирались преподавать историю не только сухопутных, но и морских сражений.