Герань мистера Кавендиша - [36]

— Что ты, Нгози! — я улыбнулась и густо покраснела. Мне льстили такие слова, но я сомневалась в их правдивости. — Мистер Кавендиш просто переменчивый, как южный ветер.

— Нет, Анна, Нгози не проведешь! — он хитро улыбнулся и помахал указательным пальцем у моего носа. — Я говорю то, что вижу! Ты одна как укротительница тигров — умеешь приласкать и обезвредить хозяина одним словом, а иногда и просто взглядом!

— Хорошо, будь по-твоему! — согласилась я и побежала в дом по своим делам.

Проходя мимо кабинета мистера Кавендиша, в котором собрались гости, я уловила следующий разговор:

— …и надолго? — спрашивал голос мистера Кавендиша.

— Около двух месяцев! — отвечала мисс Отулл. — Я буду тебя везде сопровождать, Рик!

— Так долго? — огорчился голос хозяина.

— Это же новая книга, Рик! — вмешался голос миссис Норы.

— Но два месяца! — возразил хозяин. — Так надолго я не отлучался!

Я прошла мимо и больше ничего не слышала. Однако, мне было ясно, что мистер Кавендиш собирается в рекламный тур со своей новой книгой, которую он закончил еще до моего сюда приезда. В тур на целых два месяца и мисс Отулл будет сопровождать его во всех поездках как агент! Сломя голову, я кинулась в свою комнату, упала лицом на кровать и зарылась в подушку. В распахнутое окно влетали ароматы цветов, приносимых ветром из оранжереи, из коридора послышалось топанье маленьких ножек близнецов и цоканье каблуков миссис Розы вслед за ними. Затем все затихло. Перевернувшись на спину, я уставилась в потолок и задумалась. Взгляд мой скользил по потолку, перетекая на стену и окно, пока не остановился на пышно цветущей герани, стоящей за шторами-парусами. От одного взгляда на цветок стало легче и теплее на душе. Я многого не понимала в этой жизни, и человеческие чувства были одной из этих вещей. Я не понимала того, что происходит даже у меня на душе, не то, что в душе мистера Кавендиша. Была ли это любовь? Может быть я просто диковинка для него, «что-то новое»? Но несколько часов назад, у обрыва, когда он прижимал мою руку к своей могучей груди, я чувствовала учащенное биение его сердца, я видела блеск в его обычно холодных печальных глазах!

— Что ты делаешь, неумеха! — этот крик со двора оторвал меня от мыслей.

Я встала и подошла к окну, чтобы посмотреть, что там происходит. Солнце было уже в зените и яркие лучи, отражаясь от стекол оранжереи, танцевали на стенах дома. Мистер Кавендиш бушевал среди своих растений — он выталкивал Нгози оттуда, отбирая у него рукавицы и рабочий инструмент.

— Что ты сделал с этим деревом? — слышался раздраженный голос. — Разве так обрезают ветки? Кто тебя учил?

— Мистер Картер, сэр. — ответил Нгози.

— Мистер Картер идиот! — раздраженно отрезал хозяин.

Нгози повернул голову и, заметив меня, пожал плечами, улыбаясь — я научила его не воспринимать оскорбления мистера Кавендиша близко к сердцу. Я кивнула в ответ и крикнула из окна:

— Мистер Кавендиш, что случилось?

— Анна? — через мгновение хозяин выглянул из оранжереи. — Вы чего сидите там как кукушка? Выходите!

— Нет, сэр! Я устала и хочу отдохнуть. Что у вас произошло?

— Ваш дорогой друг, мисс Ионеску, неправильно обрезал мою магнолию! — гневно размахивая руками, объяснил мистер Кавендиш.

— Вы уверены, что он сделал это неправильно? — спросила я.

— Конечно! Вы только посмотрите, Анна, что случилось с моим цветущим деревом! Оно превратилось в жалкий тощий куст!

— Мистер Кавендиш, оно все еще цветет?

— Да.

— Так в чем проблема? Оставьте Нгози его работу! За все это время он ведь не убил ни одного вашего цветка?

— Нет, не убил. — кажется, мистер Кавендиш начал остывать.

— Ну вот и все! — подытожила я, нюхая герань, стоящую прямо перед моим лицом.

— Вы все еще опекаете этот веник? — спросил мистер Кавендиш словно мимолетом, прищуривая глаз, в который настойчиво лез солнечный зайчик.

— Конечно, сэр! Он мне очень дорог, тем более, вы сказали, что он вам не нравится, а я очень добрая и жалею несчастных и нелюбимых.

— Я тоже несчастен, Анна! Почему вы не жалеете меня?

— Вы просили меня не делать этого. — парировала я, улыбаясь.

Мистер Кавендиш, окончательно успокоившись, вернул Нгози перчатки и инструмент, и, отпустив его в оранжерею, ближе подошел к моему окну.

— Вы не хотите прогуляться, мисс Ионеску? — спросил он, задрав голову.

— Нет, сэр, я только вернулась.

— А где вы так долго были?

— Общалась с Нгози, сэр.

На его лице снова появилось выражение досады, он сдвинул брови.

— Надо было выгнать его еще тогда, когда вы меня отговорили!

— Ничего подобного, сэр! — засмеялась я. — Вы слишком добрый, чтобы лишить бедного человека работы!

— Все-таки, я был прав насчет вас, мисс Ионеску — вы умеете манипулировать людьми!

Взгляд мистера Кавендиша застыл на моем лице и потух. Не сказав больше ни слова, хозяин развернулся и ушел в дом.

Дальше все закрутилось настолько быстро, что я не успела опомниться — вечер пролетел за разбором почты, которой меня щедро наградила мисс Отулл со словами: «Рик занят и не может просмотреть это все. Займитесь, пожалуйста!». Проснувшись утром, я застала всех в ужасной спешке. Собирались чемоданы, паковались документы, миссис Ортис бегала по дому туда-сюда, не успевая сказать ни слова. В этой суматохе я вошла в кабинет мистера Кавендиша. Он меланхолично сидел за своим столом, держа в руках стакан с виски и глядя в открытое окно. Увидев меня, он вздохнул и продолжил свое занятие.