Геометрия жизни - [226]

[Здесь на правах автора я пропускаю один абзац из "опуса" Якова Черкасского, где он оскорбляет Патриарха всея Руси Алексия II, ловко выхватив из моей рукописи неудачное выражение, которое при последующем редактировании я счёл допускающим двойное толкование, и по этой причине не включил его в текст окончательного варианта оригинал-макета, подготовленного к изданию книги. — А. Б.]

А ведь и вправду, легкость в мыслях у Благина необыкновенная! Сплошь и рядом он, высказывая то или иное суждение, сам себя через строку или через страницу опровергает. Книга плотна набита "благоглупостями" (по ассоциации с фамилией автора). Например, американцы — это "англосаксы по происхождению, которых иудеи убедили, что они десятое колено иудино, некогда задержавшееся в вавилонском плену", теория относительности Эйнштейна — "троянский конь иудаизма", законы о свободе совести, принятые в разных странах, навязаны им иудеями и так далее.

Автор использует заведомые фальшивки, искажает события и цитируемые источники; поражает невежество человека, взявшегося рассуждать на тему, о которой написаны горы литературы, высказывались самые разные крупные умы. Вот только один пример. Автор разоблачает религиозную организацию "Свидетели Иеговы" как проиудейскую секту. Одно из оснований — некогда журнал "Сторожевая Башня", издаваемый "Свидетелями", назывался "Сионская Сторожевая башня". Автор не знает, что понятие Сиона, библейского холма в окрестностях Иерусалима, в равной степени дорого не только иудаизму, но и христианству. Долгое время российским имперским гимном считался Псалом 47 в переложении поэта М. Хераскова "Коль славен господь наш в Сионе". К тому же общеизвестно, что "Свидетели Иеговы" относятся к протестантской церкви, но уж никак не к иудаизму.

А. Благин пишет: "Часть читателей, проштудировав всё предыдущее… вправе сказать: "Это ничем не подкреплённая точка зрения автора". Я тоже считаю, что читатель имеет право так сказать, ибо ему не приведены никакие доказательства".

Умри, Антон, лучше не скажешь! Это признание дорого стоит. У меня не вопроса к "мозгокруту" (прошу прощения, этот термин Благина) — автору пресловутой "Геометрии".

Если нет доказательств, так зачем же огород городить? А. Благин настойчиво возвращается к мысли о некоей "боговдохновенности" своей книги, что её появление провидели Махатмы (мудрецы Востока) древности и Иисус Христос (да, да, ни больше ни меньше), что он выполняет волю Высшего Разума и самого Христа. Ну что ж, в наше время каждый волен фантазировать и затем излагать на бумаге всё, что ему померещится, особенно если этого пожелает его нестерпимо свербящая левая пятка.

Не исключаю, что гоголевский Поприщин, живи он сейчас, вообразил бы себя не испанским королём, а непременно философом, и написал бы он не свой известный труд, а "Геометрию".

Но печатать-то зачем, Виталий Семёнович?

Зачем Вам, русскому писателю с именем и авторитетом, ставить на книге, которую правильно именовать "ГЕОМЕТРИЯ СМЕРТИ", своё "фирменное клеймо"? Как можно быть радетелем за идеалы христианства и в то же время выпускать книгу, где эти идеалы не ставятся ни в грош?

Яков Черкасский,

член Союза российских писателей.

Не позволю себе стать цензором

_{Ответ русского писателя B.C. Маслова (опубликован в том же номере газеты "Мурманский Вестник") другому писателю Я. Н. Черкасскому, бывшему пламенному борцу за коммунизм и бывшему начальнику Университета Марксизма-Ленинизма тыла Северного Флота Советского Союза. (- А.Б.)}

Уважаемый Яков Ноевич!

Рад ОТКРЫТОМУ письму, потому что до сих пор всё делалось ЗАКРЫТО. Меня уже неоднократно вызывали в прокуратуру, но традиционно — по доносам, поступавшим в "органы" от имени "общественных организаций", — вполне в духе известных времён. И теперь, наконец, открытое.

"Геометрию Жизни" Антона Благина, впервые обозначенную на февральском двухгодичном семинаре, я не читал и не собираюсь читать: философские работы — не моя стихия. Знакомый с этим автором по другим, небольшого размера рукописям, скажу лишь, что как эссеист А. Благин оставил доброе впечатление, язык его чистый, читается легко. Рукопись книги "Геометрия Жизни" рассматривалась философской секцией семинара, была одобрена, я же, как организатор семинара, попытался сделать всё, чтобы рукопись стала книгой: не раз прошедший через системы так называемого "внутреннего рецензирования" и через такую же внутреннюю, официально не объявленную цензуру, я категорически ЗА издание книги Благина. И был бы ЗА даже в том случае, если б заранее знал, что попаду под все Ваши обвинения…

Ибо кто имеет право решать судьбу книги без её гласного обсуждения, кто возьмёт на себя смелость запретить её и каким образом? Вернуться к системе предварительного внутреннего рецензирования как к способу зарубить книгу, а нередко и как к способу убить автора как автора? Я на себе это испытал. Здесь в Мурманске. Некто, прочитав "Крутую Дресву", первую мою книгу, уже набранную, свёрстанную, готовую к печати (у меня даже сохранилось несколько экземпляров), заключила:

Я читала и плакала. А что, если все плакать будут?