Генрика - [9]
— Твоя пленница, Бэнкс, и ты, — неплохая пара, чтобы пойти, осмотреть городок. Ты ее не покалечил? Можешь ее, заодно, и продать в этом городе. А потом, — Шарки не выдержал и рассмеялся, — потом еще раз возьмешь ее в плен! Город надо разведать. Давай!
Прогибаясь, взрезывал веслами волны, гнал ялик Бэнкс, и смотрел на Генрику. Не рассматривал, — просто она была перед глазами, а за спиной горизонт, и пиратский корабль в дрейфе.
«Разочарован добычей? — думала Генрика, — Сменяет на что-то, или продаст?» Она оглянулась. Корабль, как черный паук, был далеко.
— Можешь забыть мое имя, и мы простимся, — сказал Копли Бэнкс, причалив, — Твоя жизнь принадлежит тебе, а не мне, или капитану Шарки.
Ялик приткнулся вдали от города. Бэнкс хотел протянуть, чтобы помочь сойти, но она бы не протянула свою. Морщины прорезали лоб пирата.
— Стены, сложенные из пороха, это кошмарные стены! Иди — там жизнь, там город, Я причалил подальше, чтобы не знали, с какого ты корабля. Иди.
Пять шагов до жизни. Генрика сделала их: без сил и воли, и без сознания даже, пять этих шагов, может сделать каждый…
Черный, застывший у горизонта, паук остался в прошлом. Горячая жажда прощания с жизнью, жажда, пережитая на корабле, освобождала Генрику.
Она стояла на берегу. «Обман, или насмешка пирата?» — не знала она. Добрый взгляд, и участливый голос Шарки, давали надежды затем, чтобы смерть превратилась в зрелище. В удовольствие для капитана.
Но Копли Бэнкс не был Джоном Шарки…
«Воздух свободы, — хотел спросить Бэнкс, — Вам не кажется сладким?» Он держал в руках весла, готовый вонзить их в воду. Не простившись, сошел он в ялик, и занял место гребца: спиной к берегу, к Генрике, к миру.
«Одной звездой меньше падет с небосклона», — подумал, и промолчал. Больше не было слов.
Проклятия, все что угодно, думал услышать он. «Пусть, — думал он. — Они — тот же порыв, хлопком выбивающий воду из спавшего, мокрого паруса…».
Нить легко разрывалась: случайная, тонкая, как паутинка — от Генрики к Бэнксу.
— Бэнкс, — негромко окликнули с берега.
Одиноко, свечкой на алтаре заброшенной церкви, стояла на берегу фигурка.
— Ваши люди убили моего отца и брата, — сказала Генрика, — Я одна, Бэнкс…
Пушечный выстрел так не заставил бы дрогнуть. Бэнкс вонзил в воду весла, и, взмахом, рывком, вогнал лодку в берег.
— Идемте, — сказал он.
— Продал? — увидев, что Бэнкс, возвращался один, изумился Кларк, — Жаль! Очень жаль, я готов был отдать тебе две своих доли!
«Платье невольницы…» — подумал невольно Бэнкс.
Она подала ему руку, когда он сошел на берег.
— Мой город, — сказал он. — Об этом не знает Шарки, но, знайте Вы. Я дам последнее, Генрика: стены и крышу, не нужные мне…
— Ты был человеком, Бэнкс, в этом городе?…
— Да.
Неверно, не очень точно сказал пират, но не слукавил. Дом, его бывший дом, был не в городе, а над ним.
— Он пуст, как и я, — сказал Бэнкс, — такие по окна садятся в землю, потом исчезают совсем…
Он путался с «ты», на «вы»: — Когда будет надо, — показал он, вниз, — всегда можешь пойти туда. Это хороший город, я знал и любил его раньше.
— А, может, мы вместе?…
— Нет. Этот город теперь не для меня…
— Тебя там повесят?
— Не знаю. Думаю, что должны*…(*Общество и государства жестоко преследовали пиратский рэкет. Уличенный пират должен быть повешен без промедление. Чаще всего, на корабельной рее…)
Правую руку держала над сердцем Генрика: не прижатая ею прореха разорванной ткани, могла обнажить плечо и грудь — затем и порвали платье. А платья другие, и, может быть, зонтик Генрики, остались пиратской добычей на корабле.
— Жаль, — вслух признался он, — в моем доме нет женской одежды… Но, дом, Генрика, — есть! Он вот, и он твой!
— Ты уйдешь?
— Да. Я должен.
— Кому? — обезоружила Генрика.
«Я оставил тебя в живых, черт возьми! — словами пирата, не вслух, отвернувшись, выругался Копли Бэнкс, — Глупо терзать меня дальше…».
— Все! — сказал он, и ушел.
Видело пламя свечи, отражаясь в глазах…
«Дал волю птице из клетки, и готов уже все забыть, — задумалась в одиночестве Генрика. — Так спешат те, кто боится раздумать. Зачем окликать такого? Зачем? Лучше также забыть, оставаясь потерянной, но спасенной».
«Вытереть, надо вытереть Бэнкса из памяти напрочь! — иначе забыть невозможно кошмарный сон, смерть отца и брата. Убитых, дай бог — не руками Бэнкса…
Но он — из той кровожадной оравы, прыжком на палубу опрокинувшей мир. Дым, кровь скоротечного боя и смерть, смерть… Разве можно забыть это все, не забывая Бэнкса?
Рука потянулась к свече и засветила огонь. Легко и бесшумно скользил с фитилька огонек. Не обжигающий, светлый огонь заслонял имя Бэнкса… Он и сам так хотел: «Этот город теперь не для меня…». Разве только город? Разве жизнь уместна вообще, в руках пирата, в душе?
Воздух чище, светлей становился от мысли, что нет больше Бэнкса. Ободренный взгляд всматривался вокруг, возвращалась жизнь…
«А Бэнкс не боялся смерти… — дрогнуло, как споткнулось, пламя, — Или же не считался со мной, или напротив — доверял, как тот, кому терять нечего? Отвергнутый, он показал на свечу, — «Можно всему положить конец. Всему миру. Достаточно бросить, — и корабельный порох поставит точку!».
Действительно ли неподвластны мы диктату времени настолько, насколько уверены в этом? Ни в роли участника событий, ни потом, когда делал книгу, не задумывался об этом. Вопрос возник позже – из отдаления, когда сам пересматривал книгу в роли читателя, а не автора. Мотивы – родители поступков, генераторы событий, рождаются в душе отдельной, в душе каждого из нас. Рождаются за тем, чтобы пресечься в жизни, объединяя, или разделяя, даже уничтожая втянутых в события людей.И время здесь играет роль. Время – уравнитель и катализатор, способный выжимать из человека все достоинства и все его пороки, дремавшие в иных условиях внутри, и никогда бы не увидевшие мир.Поэтому безвременье пугает нас…В этом выпуске две вещи из книги «Что такое ППС?»: повесть и небольшой, сопутствующий рассказ приключенческого жанра.ББК 84.4 УКР-РОСASBN 978-966-96890-2-3 © Добрынин В.
Они все не вымышлены: украинский мальчишка Мирон Выхованец; Рудольф Гёсс – комендант Освенцима; НКВДист Ткаченко и НКВДист без фамилии, другие герои. Все основные события книги подтверждены документально. Но это художественная книга. Не даты, с точным перечислением лиц и событий, перечислены в ней – а люди, их судьбы. В ней события – глазами героев, в ней боль – не из глубин или высоты полета творческого воображения автора – в ней живая боль победившего, побежденного, и опаленного войной человека.В силу не общепринятой, а объективной оценки событий минувшей войны, многие из документов которой впервые представлены в этой книге – «Последняя мировая…» не избежит полемики.
Не будь любви запретной, не будь трагедии — как знать, а состоялся бы Потемкин сыщиком?! Ну как? Ну почему — два сердца, и трагедия. Ну кто не уберег? Или Судьба?.. В этом выпуске — роман из книги «Станкевич».
Роман «Открытый город» (2011) стал громким дебютом Теджу Коула, американского писателя нигерийского происхождения. Книга во многом парадоксальна: герой, молодой психиатр, не анализирует свои душевные состояния, его откровенные рассказы о прошлом обрывочны, четкого зачина нет, а финалов – целых три, и все – открытые. При этом в книге отражены актуальные для героя и XXI века в целом общественно- политические проблемы: иммиграция, мультикультурализм, исторические психологические травмы. Книга содержит нецензурную брань. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.
Пристально вглядываясь в себя, в прошлое и настоящее своей семьи, Йонатан Лехави пытается понять причину выпавших на его долю тяжелых испытаний. Подающий надежды в ешиве, он, боясь груза ответственности, бросает обучение и стремится к тихой семейной жизни, хочет стать незаметным. Однако события развиваются помимо его воли, и раз за разом Йонатан оказывается перед новым выбором, пока жизнь, по сути, не возвращает его туда, откуда он когда-то ушел. «Необходимо быть в движении и всегда спрашивать себя, чего ищет душа, чего хочет время, чего хочет Всевышний», — сказал в одном из интервью Эльханан Нир.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.