Генрих V. Принц-плейбой ставший королем-воином - [10]
Принц был отброшен в политическую пустыню. Отношения с отцом ухудшились весной 1412 года, когда король положительно ответил на обращение партии арманьяков во Франции с просьбой о военной поддержке против бургундцев. В последующем договоре, подписанном в Бурже 18 мая, арманьяки признали все английские права на земли по Великому миру и, кроме того, предложили помочь Генриху IV в его "справедливых ссорах" с королем Франции в обмен на военную поддержку — армию в 4.000 человек — и обещание не вступать ни в какие союзы с герцогом Бургундским. Однако на практике король показал себя таким же наивным, каким был принц в 1411 году: арманьяки не контролировали Карла VI и не могли воплотить свои обещания в жизнь. Более того, к тому времени, 10 августа, когда английские войска прибыли во Францию, арманьяки и бургундцы уже вели переговоры о мире друг с другом, который был окончательно скреплен в Осере 22 августа 1412 года.
Генрих IV надеялся сам повести армию во Францию, но к 8 июня болезнь заставила его передать командование своему второму сыну, Томасу, которого 9 июля он сделал герцогом Кларенсом. Отношения принца Генриха с братом упали до самого низкого уровня. Контролируя совет в июне 1410 года, он уже отказался выплатить Томасу задолженность, причитающуюся ему как лейтенанту Ирландии, пока тот не продемонстрирует, что выполнил условия своего контракта — подразумевалось, что слову брата нельзя доверять. Теперь он был возмущен тем, что его отец отдавал предпочтение Томасу, чье положение также укрепилось после его женитьбы в ноябре 1411 года на Маргарет Холланд, вдове единокровного брата короля Джона Бофорта, графа Сомерсета, и племяннице архиепископа Арундела. Кроме того, принц Генрих был смущен тем, что в конце мая ему пришлось написать герцогу Бургундскому, чтобы объяснить, что у него не было другого выбора, кроме как согласиться с решением отца поддержать арманьяков.
17 июня, через неделю или около того после того, как Генрих IV публично передал командование армией своему второму сыну, принц опубликовал открытое письмо из своего поместья Чейлсмор в Ковентри. По его словам, он был готов отправиться в поход, но его отец предложил ему отправиться с таким маленьким отрядом, "что король сделал невозможным для нас служить ему с честью или эффективно обеспечивать безопасность нашей личности". Король, как утверждал принц Генрих, намеренно подстроил так, чтобы Томас командовал армией. Более того, добавил он, "некоторые сыны беззакония" посеяли слухи о том, что он пытается сорвать экспедицию. Эти люди, утверждал он, хотели "нарушить правильный порядок престолонаследия", подразумевая, что они планировали отстранить его от власти в пользу его брата Томаса[41]. Принц Генрих постарался не называть никаких имен, но, читая между строк, становится ясно, что ходили слухи о том, что он планирует переворот против своего отца.
Примерно в конце июня принц приехал в Лондон "со значительной компанией друзей и большой свитой людей на его службе, какой еще не видели в те дни", напоминание — если, конечно, кому-то сейчас требовалось напоминание — о том, что в его распоряжении было большое количество вооруженных людей. Король медлил с принятием его к себе, но в конце концов сделал это, по словам Томаса Уолсингема, "приняв его с распростертыми объятиями"[42]. В First English Life of King Henry the Fifth (Первом английском описание жизни короля Генриха Пятого) приводится красочный рассказ об этой встрече: хотя оно было написано в 1513 году, спустя столетие после события, все же, оно может иметь под собой некоторую основу в реальности, поскольку в распоряжении анонимного автора были воспоминания 4-го графа Ормонда, который знал Генриха V. В рассказе описано как принц пришел к королю в синей мантии, полной отверстий, в каждом из которых висела игла. (Смысл такого одеяния неясен: возможно, дырки и иголки символизировали, что принц не является суверенным властителем). Принц упал на колени и предложил кинжал, которым король мог бы убить его: "Моя жизнь не настолько желанна для меня, чтобы я жил одним днем, чтобы быть тебе не по нраву"[43].
Несмотря на это, король дал уклончивый ответ на просьбу принца о том, чтобы "те, кто доносил на него, были наказаны, если они будут признаны виновными", сказав, что такая процедура должна дождаться следующего заседания парламента, "чтобы люди, подобные этим, могли быть наказаны после осуждения их коллегами"[44]. Король, очевидно, не видел необходимости действовать так же срочно, как принц Генрих: ему потребовалась больше полугода, чтобы издать указ о созыве парламента, который должен был собраться 3 февраля 1413 года.
