Генрих V - [43]

Именно с этой второй позиции англичане должны были вести сражение. Цель короля по-прежнему заключалась в том, чтобы заставить французов двигаться в его сторону, подвести их на расстояние выстрела его лучников, которые заставят врага почувствовать весь удар их стрел, а затем позволить тем же самым лучникам, как легковооруженным воинам, атаковать французов другим оружием, которое было у них под рукой. С расстояния около 200 ярдов англичане начали осыпать стрелами (со скоростью примерно десять выстрелов в минуту) французских латников, как конных, так и пеших, которые разделились на три баталии. Провокация почти сразу же привела к атаке кавалерии на лучников, которые, возможно, стояли на своем до последнего момента, пока не попытались укрыться за кольями, которые были вбиты в землю, "как ежи", вокруг них. Некоторые лошади накололись на колья, и их всадники стали легкими жертвами англичан. Другие, видя опасность, пытались повернуть назад против движущейся вперед кавалерии и вносили хаос в свои ряды. Другие пробивались между лучниками на флангах и лесом, сумев достичь английской линии и оттеснить ее назад. Эта линия, однако, устояла.

Затем началось движение пеших воинов, основной части французской армии, которая теперь отправилась на встречу с англичанами, вероятно, с расстояния около 300 ярдов. По мере их продвижения с флангов появились лошади, напуганные тем, что они только что пережили, и во многих случаях уже не управляемые своими всадниками. Нарушив строй бегущими лошадьми с укороченными копьями, французские латники наступали на тонкую английскую линию, которая встретила их, к своему несомненному преимуществу, копьями нормальной длины. В сложившихся обстоятельствах не нужно было многого, чтобы навлечь катастрофу на французскую армию. Следует помнить, что английский фронт был более узким, чем французский. Таким образом, продвигаясь, несомненно, с небольшой скоростью, по вязкой земле, тяжеловооруженные пешие французские латники постепенно теснее прижимались друг к другу, а сзади их подпирали следующие шеренги, шедшие в атаку на англичан, которые встретили их, стоя на месте, имея преимущество в длине копий, а также поддерживаемые лучниками, которые вели буквально шквальный обстрел. Учитывая численность противника, стрелы, скорее всего, находили свою цель.

Таким образом, рукопашная схватка, встреча французских и английских латников, несмотря на численное превосходство французов, в значительной степени решила исход сражения. И именно численное превосходство напрямую способствовало поражению французов. Ведь если они надеялись сокрушить англичан в узких пределах поля Азенкура[294], то эти пределы препятствовали свободному использованию оружия французскими латниками, заставляли их толкаться и сбивать друг друга, а когда они сталкивались с англичанами, поскальзываться и падать, создавая таким образом груды тел, столь живо описанные хронистами. При поддержке лучников, которые, израсходовав все свои стрелы, перешли в контратаку с ножами, кинжалами и другим оружием (включая колья), английские воины вскоре дали понять, что битва может иметь только один исход. По мере того как все больше французов, осознав это, обращались в бегство и наталкивались на своих товарищей, все еще наступавших сзади, масштабы бойни расширялись. В течение часа или около того должно было стать очевидным, что, если не произойдет необычайного поворота судьбы, англичане победят.

К концу этого времени, несмотря на смертельную опасность которой подвергся Хамфри Глостерский, Генрих, должно быть, был уверен в себе. Две французских баталии, состоявших из латников, были уничтожены или рассеяны, составлявшие их воины, попали в плен или бежали. Третья, однако, осталась в поле. Генрих также не мог не знать, что неподалеку находилось большое количество пленных, безоружных, но все еще в доспехах, охраняемых теми немногими, кто оставался в тылу. В этот момент, кажется, произошел перелом: это был момент, когда, если бы Генрих не был осторожен, то, что выглядело как победа, могло обернуться поражением.

То, что произошло в следующие минуты, вызвало много споров и стало единственным упреком в сторону английского короля, который остался в истории. Атака опоздавшего к сражению Антуана, герцога Брабантского, брата Иоанна, герцога Бургундского, была легко отбита: герцог вступил в бой без подготовки и не представлял для англичан реальной угрозы. Однако этого нельзя сказать о подготовке к атаке третьей французской баталии, которая до сих пор не принимала никакого участия в сражении. Во главе с графами Марей и Фокембергом она, как видно, готовилась вступить в битву. В тылу английской армии находились пленные, которых не очень-то охраняли. Не могло ли случиться так, что даже в момент победы англичане могут быть лишены успеха, который они завоевали для себя? Генрих и те английские командиры, которые могли быть близки к нему в тот момент, оказались в затруднительном положении. Как христианское учение, так и рыцарская практика подчеркивали, что безоружного человека нельзя хладнокровно убивать, а с пленником следует обращаться в соответствии с общепризнанными традициями