Геннадий Зюганов - [71]

Другие претензии в адрес Зюганова были в том же духе. Одно из самых популярных обвинений в прессе звучало так: зюгановцы превратились в социал-демократов, что означает полный крах КПСС и всей коммунистической идеологии, а поэтому зюгановцам нужно сменить название партии. Это был явно агитационный трюк, ибо, во-первых, социал-демократы объединены в Европе в Социнтерн. В эту мировую структуру принимают только после клятв и заверений в верности западным ценностям, что уже пытался сделать Горбачев со всеми вытекающими последствиями. Во-вторых, все оценки Зюганова вполне укладываются в ленинское понимание нэпа, кооперации, многоукладности экономики, патриотизма, национального вопроса, хотя, безусловно, Зюганов развивал дальше марксистско-ленинскую теорию с учетом новых социально-психологических, культурных, информационных, геополитических, цивилизационных факторов.

Особо отмечалось якобы противоречие между зюгановским русским патриотизмом и марксистским интернационализмом. Зюганов подчеркивает, что марксистский интернационализм не абстрактный, а пролетарский, классовый. Кроме того, коммунист, который не любит свою Родину, не учитывает национально-культурные особенности народа, останется чуждым не только для русских, но и для других народов. Не случайно Ленин писал о национальной гордости великороссов, которая не может быть чужда русским марксистам. Себя Ленин считал великороссом.

Любят в прессе колоть глаза тем, что фракция КПРФ проводит якобы линию соглашательства с политическим режимом Ельцина, причем это утверждают как правые, так и левые. А. Минкин выпустил даже брошюру «Арифметика для любителей Зюганова. За бочку варенья и корзину печенья», в которой доказывал, что демократ Явлинский оказывается оппозиционней «соглашателя-коммуниста» Зюганова.

На самом деле Зюганов, верный идее ответственной оппозиции, стремится к разумным компромиссам: не отвергать с порога любое решение Правительства под троцкистским лозунгом «чем хуже — тем лучше», а помогать ему корректировать политику. При этом Зюганов и фракция инициировали вопрос о недоверии Правительству, импичменте Президенту, приняли целый комплекс законов в защиту трудящихся, отвергнутых Президентом. Линия Зюганова — это политика возможного в реальных условиях.

Некоторые недруги Зюганова заявляли, что он правит партией «железной рукой» и установил диктатуру в партии. К сожалению, эти идеи пропагандировала известный оппозиционный журналист Н. Гарифулина и некоторые другие коммунистические деятели. На самом деле в партии, конечно, существуют дисциплина и ответственность, но Зюганов установил демократический стиль руководства и в партии, и во фракции КПРФ в Госдуме, и уж во всяком случае он во много раз доступнее действующего Президента.

Либеральные интеллигенты кричали о том, что их больше всего волновало: Зюганов установит новый «железный занавес» в отношении остального мира. Это абсурдное утверждение опровергается сотнями высказываний Зюганова о необходимости всесторонних контактов с западной цивилизацией и с восточными соседями, но при сохранении своих национальных интересов. Были и совсем гнусные издания типа брошюры Бориса Федорова, сообщавшего, что коммунисты-ветераны являются якобы «разменной монетой в циничной игре» зюгановцев, которые хотят только вернуться в кабинеты, на дачи, в «членовозы» и распределители спецпайков.

Но прямо и непосредственно ответить подобным авторам Зюганов не мог — его опровержения никто не стал бы печатать в их абсолютно ангажированных газетах и журналах. Что собственно мог противопоставить им Зюганов, что можно было сделать еще для расширения своей электоральной базы и привлечения в ряды своих сторонников колеблющихся патриотов? Партийная пресса насчитывала около 150 газет — вроде бы это очень много, но это в основном местные малотиражные газеты, за исключением «Советской России» и «Правды», которые опять же читают в основном те, кто и так будет голосовать за коммунистов. Организации КПРФ на местах выведены за пределы предприятий, парткомитеты не имеют оргсредсгв и финансов, чтобы купить эфирное время. Коммунистический энтузиазм рядовых партийцев не мог заменить или превзойти современные избирательные технологии информационного века. Возможности его партии уже были практически полностью использованы.

Оставалось одно — заключить блок с другими кандидатами в президенты. Но здесь было два препятствия. Первое — ортодоксальность части партии, не желавшей продолжения компромиссов, отступлений, оппортунизма и т п. Второе — личные амбиции кандидатов в президенты, не желавших во имя коммунистов жертвовать своей судьбой. Таких претендентов — имевших определенную известность и способных помочь основным лидерам в достижении победы — было несколько: генерал А. Лебедь, офтальмолог С. Федоров и профессиональные политики Г. Явлинский и В. Жириновский. Кроме них в избирательной кампании участвовали известные личности, но не обладавшие харизмой и влиянием — М. Горбачев, миллиардер Брынцалов, бизнесмен-социалист М. Шаккум, бывший штангист, ставший писателем, Ю. Власов.