Геннадий Зюганов - [61]

Среди всех решений Госдумы, которые состоялись при ведущем участии фракции КПРФ, следует особо выделить осуществленную по инициативе фракции КПРФ денонсацию Беловежских соглашений, которые окончательно развалили СССР. Это постановление не повлияло на политическую ситуацию в странах СНГ — бывших республиках СССР, за исключением России. К этому времени власти уяснили, что подавляющее большинство россиян сожалеет о роспуске СССР и ностальгически вспоминает время великого Советского Союза, когда можно было без хлопот приезжать в Прибалтику или на Кавказ и т. п. Денонсация изначально антиправовых относительно существовавшего тогда советского законодательства Беловежских соглашений положительно была встречена населением, несмотря на резкую критику Правительством и либеральными средствами массовой информации. В результате Президент был вынужден скорректировать свою политику в ближнем зарубежье и усилить критику властей республик Прибалтики за ущемление гражданских прав русскоязычного населения. Б. Н. Ельцин согласился на предложение президента Белоруссии А. Г. Лукашенко подписать документы об углублении российско-белорусской интеграции. Это был, бесспорно, сильный шаг в ходе развертывающейся избирательной кампании для завоевания подрастерянных симпатий населения.

В марте Б. Н. Ельцин вместе с президентами Белоруссии, Казахстана, Киргизии подписал документы, направленные на углубление интеграции этих стран. Зюганов одобрил соглашения и пообещал, что фракция КПРФ сделает все, чтобы документы были ратифицированы в первую очередь. Это было проявлением важнейшего принципа Зюганова как политика — приветствовать любое позитивное решение, от кого бы оно ни исходило. В политике главное — практическое дело. В своей парламентской деятельности Зюганов пока придерживался принципа: «Делай что можешь, с тем, что имеешь, там, где ты есть».

Но он уже думал о много большем — о президентской кампании, которая являлась главной в президентской республике, каковой стала Россия.

Глава 9 Кандидат в президенты

Геннадий Зюганов начал избирательную кампанию в январе 1996 г., когда Избирком зарегистрировал инициативную группу под руководством В. Позднякова по выдвижению его кандидатом в президенты. Инициативной группой при содействии партийных организаций КПРФ было собрано 1 миллион 717 тысяч 539 подписей в 63 регионах России в поддержку кандидатуры. Наибольшее число подписей было зарегистрировано в Брянской и Смоленской областях. В марте Зюганов первый был официально зарегистрирован кандидатом в президенты Российской Федерации.

Большую роль в развертывании кампании сыграли визиты Зюганова в Страсбург и швейцарский курорт Давос, где происходили важные международные форумы. В составе делегации Федерального Собрания он присутствовал на заседании Парламентской ассамблеи Совета Европы при церемонии принятия России в эту международную организацию. Она, по его словам, станет парламентским объединением всей Европы и ударом по всем экстремистским силам, особенно на Кавказе. Зюганов заверил присутствующих, что новые коммунисты не видят Россию вне Европы, пусть даже с ее буржуазными представлениями о демократии. Приехав на всемирный экономический симпозиум в Давос в феврале 1996 г., Зюганов сделал ряд сообщений для прессы и выступил на самом форуме. Он попытался убедить западные деловые круги в том, что курс КПРФ предусматривает широкую программу сотрудничества и что эта программа лучше, чем предложенная президентскими структурами, доведшими страну до инфаркта. В целом Зюганов произвел на мировую экономическую элиту очень приятное впечатление. Они увидели взвешенного солидного политика, который хотя и отличается от них по своему мировоззрению, но вполне коммуникабелен, толерантен и прилично выглядит во всех смыслах. Во всяком случае дамы из западного журналистского корпуса сделали ему немало публичных комплиментов.

Редактор «Независимой газеты» В. Третьяков писал: «Ей-богу, речи Зюганова произвели большое впечатление на тех российских бизнесменов, кто, не видя его раньше живьем в Москве, вынужден был жить с ним в одной гостинице в Давосе и наблюдать, как западные журналисты охотнее берут интервью у Зюганова, чем у Бориса Федорова, Андрея Козырева или Юрия Лужкова… И частые встречи с Геннадием Зюгановым, по моим ощущениям, поразили их не меньше, чем принца датского встреча с Тенью своего отца… Потянуло дымкой единства, причем отнюдь не в чубайсовских терминах (отстреливаться всем до последнего патрона), а скорее в демократических: объединиться и придумать такую предвыборную кампанию, которая не заставляла бы их ни стрелять, ни бежать…». Третьяков далек, естественно, от предположения, что «новые русские» уже готовы идти за президентом-коммунистом, но замечает, что «короткое сожительство с Геннадием Андреевичем плодотворно повлияло на российских финансистов, потянуло их на профессионализм». И действительно, с точки зрения профессиональных интересов бизнеса, гораздо полезнее найти путь к деловому сотрудничеству с коммунистом и работать на себя и на Отечество, чем объявлять ему гражданскую войну.